рассказ: Учительница "первая" моя. Урок третий: история
автор: Paul Eagle
тема: лесбиянки, подростки
размер: 136.84 Кб., дата: 08-03-2001 версия для печати
страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5 6 7

     Но Госпожа нарушила эту гармонию. Евгения Павловна схватила несчастную девушку за промежность и пролезла под резинку трусов. Приятная теплая влага тут же осела на ладони Женечки. Аня заохала, подумав, что сама Мадам хочет довести ее до экстаза, но нет. Евгения Павловна тут же извлекла руку наружу и поднесла ее к лицу Анечки.
     - Оближи! - потребовала она.
     - Х-хор-рошо, М-мадам! - Выдавила Аня. Ее язычок стал собирать собственную смазку.
     Возбуждение от этого, конечно, не уменьшилось.
     - Отлично! - Сказала Госпожа, когда на ладони не осталось и следа похотливых выделений.
     - А теперь я научу вас, как надо снимать трусики с девушки. Ну-ка, иди... А ты что делаешь, тварь?! - Вопрос, прозвучавший как набат, был обращен уже к Юле, которая несколько секунд назад выпала из поля зрения Госпожи. Теперь девочка развалилась на ковре и самозабвенно дрочила. Увидев это, Мадам пришла в ярость. Глаза сверкнули. - Ах, ты, дрянь! Я тебе покажу, как мастурбировать на уроке! Ты у меня завоешь! - Евгения Павловна уже держала в руках ухо Юли и теперь сильно его выкручивала.
     - Пр-пр-простите меня, Госпожа! Простите, пожалуйста! - От боли Юлька уронила слезу. -
     Я все сделаю, только простите!
     - Хорошо! - Сказала добрая Госпожа. - Но теперь тебя придется наказать. Руки за спину, быстро. - Мадам схватила отброшенный ремень и стала скручивать руки девочки.
     Аня продолжала стоять, но ее состояние все ухудшалось. Видя, как издевается над ее подругой учительница, девочка поймала себя на мысли о том, что ей это нравится. Ей почему-то очень захотелось, чтобы Юлька действительно заплакала. Сильно заплакала. Раньше Аня всегда ненавидела, когда кто-то плачет. А теперь это вдруг стало для нее приятным. Все эти мысли делали Аню отвратительной самой себе, неблагодарной эгоисткой. Сколько потрясающих часов подарила ей Юля? Сколько замечательных оргазмов Аня пережила с ней? И вот теперь, она хочет, чтобы Евгения сделала Юльке больно. И ничего с этим чувством не может поделать.
     Когда Мадам стала вязать Юльке руки, Аня начала захлебываться от страсти. Еще до этого намокшие трусики утеряли всякую возможность продолжать впитывать в себя влагу, и теперь две юрких капли потекли по обеим ногам. Но не успели они проползти и пяти сантиметров, как Госпожа закончила связывать Юлю, и молвила:
     - А теперь сними с нее трусы. Видишь, они испачкались.
     Слава Богу, на этот раз Юля поняла, что от нее требуется. Она стала наклоняться перед Анечкой, и, когда ее губы поползли по животу подруги, со второй попытки зацепила резинку зубами.
     Стащив одну половину, Юля переползла на коленях к другой стороне, и проделала ту же операцию. Потом еще, еще. Трусы теперь оказались почти на коленях. Чуть раздвинутые ножки Анечки выглядели очень соблазнительно. Сама девочка, совсем не контролируя себя, подалась бедрами вперед, выставив на показ свою бесстыжую мокрую писю. Анечка просила взглядом, чтобы подружка подалась еще немного вперед, и тогда она сама смогла бы уткнуться истомившимся клитором в ее губы. Но Юля, помня о наказании, не могла решиться приблизить ротик к мокрому месту Анечки, хотя ей как всегда хотелось этого.
     Но Евгения Павловна сама на этот раз помогла девочкам получить желаемое. Сама не зная, что исполняет мечты обеих послушниц, Госпожа приказала:
     - Ну, а теперь ты возьмешь у нее в рот. И будешь отсасывать ее, пока она не спустит. И если мне покажется, что она спустила плохо, берегись.
     - Хорошо, Госпожа! - Еле успела ответить Юлечка, прежде чем ткнулась в мокренькую промежность.
     - Спасибо, Мадам! - Только и прошептала Аня.
     Надо ли говорить, что все произошло слишком быстро. Трахая сама себя писькой подружки, Юля была похожа на месячного щенка, суетливо ищущего сосок матери. Ей было крайне неудобно, но очень приятно. Она всегда любила, когда Анечка сильно намокала. Вылизывать это все между ног у подруги с ее гладкой возбужденной кожи, казалось Юле наивысшим кайфом. Она, конечно, не смогла бы кончить от этого, но зато потом, все еще ощущая соки на языке, можно было подставить себя в Анечкин рот, и от таких ощущений оставалось только визжать от восторга. Эти мысли пронеслись в голове десятиклассницы моментально. Ее, и без того сильное, возбуждение стало размером с небоскреб. Ей захотелось соединить ножки, но Аня не дала ей сделать этого. Девочка издала придушенное "Ах!", после чего прижала голову Юли к себе еще сильнее, и стала подавать бедрами так, что чуть не разбила губы подруги в кровь. Делая так секунд десять, в конце Анечка чуть брызнула теплой смазкой на Юлькин язычок, и замерла.
     Юля не собиралась, тем не менее, останавливаться, но ощущения были слишком сильными, и рука Анны оттолкнула ее голову. Разочарованная девочка перестала сосать и отодвинулась.
     Госпожа, тем временем, наблюдала всю сцену, с трудом удерживаясь оттого, чтобы не заняться рукоблудием. Увидев, что Юля уже довела Анечку до конца, Евгения заплетающимся языком сказала:
     - Оказывается, ты кое-что уже умеешь. Твоя учительница хвалит тебя. И за то, что ты так хорошо пососала у своей подружки, я разрешаю тебе сделать себе приятное. Но, с одним условием. - Женя стала развязывать руки Юли. На запястьях явно отпечатались красные полосы.
     - Я готова на что угодно, Госпожа! - Юля говорила правду.
     - Условие такое! Ты будешь лизать меня между ног и одновременно дрочить свой клитор. И еще: ты не должна кончить раньше, чем я. Ясно? - Лицо Женечки совсем раскраснелось. Глядя на нее, можно было предположить, что она и так кончит гораздо быстрее своей ученицы.
     - Конечно, Госпожа! Благодарю Вас! Я очень хотела полизать Вам! - Юля совсем растеклась в своем унижении, но ей это уже нравилось.
     Евгения Павловна смогла, наконец, расслабиться. Она прилегла спиной на подушку, и шикарным жестом с очень большой амплитудой широко раздвинула ноги. Затем поманила пальчиком Юлю, которая задохнулась от восхищения.
     Странное чувство посетило Юльку. Раньше, когда она была возбуждена, но не могла удовлетворить свою киску, она чувствовала себя не в своей тарелке. Неприятное жжение внизу живота сопровождалось легким головокружением. Соски ныли так сильно, что их приходилось украдкой почесывать. Теперь же совсем промокшая, возбужденная и ни разу не кончившая девочка была готова находиться в таком состоянии хоть два часа. Да и само состояние как-то изменилось. Сосочков она почти не чувствовала, хотя они и торчали как свечки из праздничного торта. А вот жжения совсем не осталось. Напротив, девушка чувствовала лишь очень острое покалывание в клиторе, а так же приятную теплоту во влагалище. И это состояние было слишком приятным, чтобы терять его.
     Сейчас она смотрела на развратно развалившуюся на диване Госпожу. Дух захватывало от вида блестящей от выделений промежности. Губы женщины приятно выделялись темным пурпурным цветом на фоне белых, утерявших загар, бедер. Весь бутон Евгении Павловны был в точности похож на мясистый цветок гладиолуса, с шикарными толстыми губами и разработанным клитором, из которого весь этот цветок рос.
     Юля поползла к Госпоже. Еще будучи в полуметре от нее, девочка стала раскрывать ненасытный ротик и чуть вытаскивать мокрый от слюны язычок. Когда Юлечка достигла господских прелестей, она сразу ткнулась в них мордашкой, и стала тереться щечками и губами обо все мокрое, сильно пахнущее пространство между ног. Ее лицо сразу собрало влагу с писи Мадам, и теперь блестело. Маленькие капельки попали даже на ресницы Юли, которая стала выглядеть, как только что умывшаяся первоклашка.
     Госпожа торжествовала. Уже во второй раз за этот, по истине, удивительный вечер. Молодая бархатная кожа шестнадцатилетней девушки сводила ее с ума. Этот маленький котенок ласкался с ее писькой, требуя еще больше влаги, которую готов был тут же слизать. Девушка не понимала, что же с ней происходит. Бедра тряслись помимо ее воли. Клитор торчал, как никогда раньше, и Евгения Павловна лишь просила Господа, чтобы девочка задевала его как можно чаще. Женечка втянула живот, но это сделало ощущения еще более концентрированными. Влагалище сжалось, и Женя вдруг поняла, что ей нужно еще:
     - Войди в меня. - Попросила она ученицу нежным и совсем не господским голосом. - Войди и возьми в ротик клитор. Поцелуй меня в него.
     Юля, не отвечая, исполнила просьбу Мадам. Сразу два пальца погрузились в Женечку и стали там озорничать. Они то изображали змеиный язык, вибрируя в унисон по всей длине влагалища, то разъединялись, начиная раздвигать сжавшиеся стеночки. А уж ротик, конечно, не забывал о полностью вылезшем наружу клиторе Госпожи.
     Всеми забытая Аня ошалело разглядывала происходящее. Она была совсем не против продолжить эту игру, но немного боялась сама вступить в нее третьей. Она могла залезть сейчас на ротик Мадам и прижать к нему свою розовую кисочку. А могла и подлечь личиком под промежность Юли, а собственным пальчиком гладить свой бугорок. Потерпев пару секунд, она решилась на компромисс. Анечка подползла к извивающейся Мадам и в самое ухо прошептала:
     - Простите, Мадам! Можно я сейчас поцелую у Юли?
     - К-к-конеч-чно! - Единственное слово, на которое у Женечки хватило сил.
     - Спасибо, Мадам! - Находясь уже в пути к письке Юли, ответила прилежная Анечка.
     Девочка подлезла под приподнятую попку сосущей Юльки. Клитор девушки навис над лицом Анны, до которого оставалось сантиметра четыре. Оставалось только найти своим пальчиком собственную розочку между ног, и можно было браться за дело. Девушка стала ритмично обрабатывать оба участка и довольно быстро настроилась на предоргазменную волну. Ее вновь переполняло тепло.
     На другом фронте все близилось к кульминации. Юлька, почувствовавшая язычок Анечки на своей писе, заработала между ног у Госпожи намного быстрее. Единственная, кто сегодня еще не кончал, Юля хотела побыстрее связать Евгению Павловну узами экстаза, и поэтому ее язык теперь шаркал по клитору учительницы, как наждак. Пальцы уже просто трахали маслянистое из-за густых выделений влагалище.
     Ощущения Женечки теперь не смог бы описать даже Куприн. Она была в забытьи. Все десять миллионов нервных окончаний теперь находились у нее в промежности! В мозгу засело видение одной большой мокрой дырки, над которой нависал клитор, размером с арбуз, а губы вокруг напоминали паруса. В это гигантское влагалище постоянно влезали чьи-то пальцы, толщиной с хобот, вызывая такие мощные толчки страсти, что мозг отказывался их принимать, и эта сокрушающая похоть разливалась по всему телу, парализуя его. Последней частью, которая еще повиновалась хозяйке, был рот. Он тяжело выкрикивал низкие стенания приближающегося, словно на ракете, оргазма. Но этого все еще казалось мало, и тогда, собрав последние силы, Женя закричала:
     - Засунь ее туда! Засунь всю! Трахни! Глубже! Еще, еще!
     По началу, Юля не поняла, что она должна делать. Девочка сама еле сдерживалась, чтобы не обспускать ротик одноклассницы, и поэтому все движения уже давно совершала механически. Но, когда, после всех криков, Госпожа подалась чуть вперед и изогнулась еще сильнее, Юля поняла, что именно у нее просят. Девочка на секунду вынула пальцы целиком из вагины, а потом, быстро сложив лодочкой ладонь, впихнула ее внутрь учительницы по самую кисть. Рука вошла в мокрое дупло, как якорь в морскую воду. Юля быстро нашла внутри что-то торчащее и упругое и стала выкручивать это. Сделав пару движений, Юлька вспомнила, что выпустила клитор, и теперь снова набросилась на него зубами, а пальцами сжала шейку матки так сильно, что чуть не задушила Госпожу.
     - А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! О-й-ё-ё-ё-ой! - Женя кончила так, что ей показалось, будто мозги расплавились и теперь кипели, брызгая по стенкам черепа. Бедра колотились о рот ученицы, трахая ее клитором. Рука во влагалище так и не отстала от ее глубин, и теперь, казалось, тонны сока лились на Юлечкин подбородок, грозя утопить ее. - А-а-а-а-а...!
     "Наконец-то!", успела подумать Юлька. Она отпустила мысленную педаль тормоза, сдерживающую ее первый за сегодня экстаз, а остальное природа закончила за нее. Оргазм уже отпускал Евгению, когда Юлька мощно вдавила голову Анечки в пол и прижалась к ее лицу всей промежностью, закрывая и рот и нос, грозя задушить подругу. Рука непроизвольно вцепилась в сосок, а голова, откинувшись назад, мелко-мелко закивала. Глаза давно закрылись, и теперь девочке оставалось только закричать, что она и сделала:
     - Ай-ай-ай-ай-ай! - Кричала Юля, пока у Ани еще хватало воздуха не прекращать движения языком. Но только чуть ее ласки ослабли, как Юля отпрянула от нее, и, выдернув из влагалища уставшую руку, сама довершила дело, сразу засунув палец в себя. Теперь девочка охала, а потом завалилась на бок, и с глубоким "Уф-ф!" перестала кончать.
     Аня не видела всего этого. В этот раз ей вполне хватило и того, что она слышала. Звуки всех этих оргазмов ее Госпожи и ее подруги сделали свое дело. Ну а, так как, ее пальчик уже давно без устали трудился над собственным персиком, залезая иногда и внутрь писечки, ей не составило большого труда поддержать этот оргазменный концерт. Еще пяток привычных движений и, вот уже последняя участница оргии, широко разведя ноги и засовывая между них средний палец, заойкала и стала мотать головой. Палец не останавливался еще секунд двадцать, а потом спустившая девочка расслабилась. Губы издали странный звук, похожий на "Вау!", и в комнате воцарилась тишина. Все трое спали мертвым сном, и только за стенкой слышались звуки телевизора, в котором очередной Дон Гандониос просил руки у очередной Проститульи.
     Уже поздно вечером Юлька провожала Анну домой. Разговор не клеился. Каждая переживала случившееся по-своему. Когда девочки остановились около подъезда, Юлька как-то неловко попыталась поцеловать свою любимую. Аня холодновато ответила на поцелуй, и грустная Юля отвернулась и поплелась прочь. Аня смотрела ей вслед, вспоминая, как совсем недавно она хотела, чтобы Юлька испытала боль. Ей стало стыдно и одновременно хорошо. Оттого, что у нее есть такая замечательная подруга. Ане захотелось как-то приободрить любовницу, и тогда она крикнула:
     - Юль! Слышишь? - Юля обернулась. - Это была хорошая идея! Ты молодец. Я тебе очень благодарна. - И Анечка сразу скрылась за дверью.
     Юлька улыбнулась и уже в совсем другом настроении побежала домой.
     Но счастье не вечно! Три недели рая закончились так же неожиданно, как и начались. Через два дня, в субботу, у Юльки был день рождения, на который были приглашены Анечка и Юлькин двоюродный брат Алексей.
     Едва увидев этого молодого спортивного парня, Аня поняла, что влюбилась по уши. Она ничего не сказала Юле, но парочка ее томных взглядов достигли брата подруги, и весь вечер они шушукались, сидя на диване рядом друг с другом. Юля ничего не замечала, упиваясь подарками и закусками с шампанским. В воскресение все было, как обычно: Юлька прискакала к Анне домой. Девочки, как всегда, поласкались, а потом Юля ушла к себе. Но в понедельник, сразу после последнего урока Анна бросила ей "Ну, пока", после чего исчезла в неизвестном направлении. Целый день Юлька сидела на диване, даже не вспомнив о сексе, и ломала голову, думая о поведении подруги.
     На следующий день Юля настроилась на то, чтобы серьезно поговорить с подругой после уроков, но Анечка снова перехитрила ее. Она оставила портфель в школьном гардеробе, а потом попросилась выйти из класса за пятнадцать минут до конца. Юлька почти час бродила вдоль школьного двора, ожидая свою девушку, но безуспешно.
     Она оборвала телефон, но этим только довела отца Ани до белого каления. В конце концов, он сказал ей, что передаст Ане, что она просила позвонить, и, не попрощавшись, метнул трубку на место.
     Юля разрыдалась и решила про себя, что завтра же она выдернет все волосы своей подружке еще до начала уроков. Но на следующий день Аня просто не пришла в школу! Это был конец!
     Юля, не помня себя, доплелась до дому, и там ее ждал еще один удар. Мать, открывшая дверь, тут же радостно стала докладывать ей, что только что ей звонила тетя Галя, спеша сообщить о том, что, наверное, у Лешеньки, наконец, появилась девушка. А то ему уже девятнадцать, а он все то на стадион, то за компьютер. А теперь он сразу же после института бежит бриться и исчезает в неизвестном направлении. "Наверняка с кем-то познакомился?", спросила наивная мать у Юли.
     - Да, наверное..., - только и сумела выдавить из себя брошенная и забытая девочка.
     Она заперлась у себя в комнате и долго плакала, вспоминая последние три недели.
     Но через час она вытерла слезы. Потом умылась, подкрасилась и причесалась. Затем она позвонила отцу Ани и напросилась к нему, соврав, что должна забрать какой-то учебник.
     На самом деле, придя в знакомую, но такую чужую теперь, квартиру, она отрыла в столе Анны записную книжку. Быстро найдя нужную страницу, девочка набрала номер, и, когда на другом конце провода ответил приятный голос, не стесняясь ничего не понимающего Анькиного отца, стала говорить:
     - Евгения Павловна? Здравствуйте, это - Юля. Да, да. Это я. Евгения Павловна! Вы не могли бы помочь мне. Мне вдруг стала очень интересна история острова Лесбос. Войны, правители и все остальное. Вы не могли бы дать мне что-нибудь почитать?
     - М-да? - Задумавшись, промычала Женечка. И, после небольшой паузы, закончила. - Ну, ладно. Заходи.
     На другом конце трубки раздались гудки. Заметно повеселевшая Юлька, махнув на прощание отцу бывшей любовницы, на ходу натягивала куртку. Уже в лифте она достала из кармана плеер, и вставила наушники. А когда она вышла из подъезда, в ее ушах звучал голос Александра Малинина, даривший надежду:
     - Как она ждала, как она звала? Как она пила виски?
     - Леди Гамильтон, Леди Гамильтон, ты была моей жизни!

страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5 6 7