Надежда Ивановна была на хорошем счету у начальства. Помехой не стало даже то, что она никак не соответствовала классическому образу классной дамы - вечно недовольной старой девы в очках. Наоборот, несмотря на скромное жалование, она ухитрялась одеваться элегантно и выглядеть привлекательной женщиной. Вместе с тем, она обладала незаменимым для педагога даром - властным и твердым характером. Возможно, по этой причине, она не вышла в свои двадцать шесть лет замуж и даже не была помолвлена, решительно пресекая фривольные поползновения. Воспитанницы побаивались свою классную, но, пожалуй, никто из них не мог припомнить случая, чтобы она на кого-нибудь накричала или несправедливо обидела.
     - В такой день не грех прогуляться. Подождешь меня за воротами после уроков, подышим воздухом, - спокойно продолжала классная дама.
     Ольга чуть заметно кивнула. Скорее это был не осознанный жест, а бессознательная реакция на слова наставницы. Увидев это, Надежда Ивановна развернулась и грациозной походкой направилась к себе в кабинет.  
     Пожалуй, в течение последнего урока Ольга имела все основания получить еще один выговор за невнимание. К счастью, это было рисование, и Ольге никто не мешал задумчиво водить карандашом по бумаге. Наконец, прозвенел звонок. Толпа веселых, румяных гимназисток вылилась из ворот и растеклась по окрестным улицам. Спустя несколько минут в дверях появилось изящное пальто Надежды Ивановны. Подхватив Ольгу под руку, классная повела ее по направлению к Пушкинской. Они прошли мимо нескольких доходных домов и свернули под арку ворот одного из них. Надежда Ивановна провела Ольгу через калитку в воротах и остановилась.
     - Тебе объяснили, что ты обязана меня слушаться? - спросила классная, и, не дожидаясь ответа, продолжила: - Сейчас ты поднимешь юбки и снимешь свои кальсончики.
     - Как, прямо здесь? Но тут могут появиться люди... - беспомощно пролепетала Ольга.
     - Но сейчас-то их нет. Так что поторопись.
     - Пожалуйста, отвернитесь, мне стыдно, - Ольга предприняла еще одну робкую попытку отвратить унижение.
     - Глупости! Снимай! - сказала классная и устремила на Ольгу пристальный взгляд своих серых глаз.
     Ольге пришлось повиноваться. Тот, кто не был в таком положении, не сможет себе представить глубину стыда, который охватывает невинную девицу, которая вынуждена почти что на улице, в самом что ни на есть центре Киева, под пристальным взглядом своей учительницы задирать юбки, развязывать тесемки на поясе панталон и стягивать их с себя. Вдобавок ко всему, каблуки Ольгиных ботиночек никак не хотели проходить сквозь панталоны. Ей, прыгающей на одной ноге, все время казалось, что вот-вот под аркой ворот появится усатый дворник в сапогах и белом фартуке. Наконец, Ольге удалось избавиться от этого предмета одежды.
     - Давай их сюда. Я верну их тебе потом, - нетерпеливо сказала Надежда Ивановна. Забрав у опешившей ученицы панталоны, она спрятала их в свой ридикюль, - пойдем, нас уже ждут.
     Ольга шла по улице и не знала, куда девать глаза от стыда. Сколько она себя помнила, она всегда носила панталончики, и отсутствие этого интимного предмета одежды, даже скрытого под несколькими юбками и пальто, было для нее невыносимо. Ей все время казалось, что все встречные знают, что она не вполне одета и беззастенчиво разглядывают именно ее. Кроме того, на улице было уже прохладно, и свежий ветерок, проникая под юбки Ольги, щекотал ее промежность, ни на секунду не позволяя ей забыть о своем положении.
     Идти пришлось около получаса. Можно было подъехать на трамвае, но классная дама не согласилась, и Ольга могла поклясться, что нарочно, чтобы Ольге пришлось подольше пробыть на улице в таком виде. Надежда Ивановна шла рядом, как ни в чем не бывало, была весела и оживлена, здоровалась со знакомыми, пыталась поддерживать беседу с Ольгой. Ольга отвечала односложно и невпопад. Скоро Надежда Ивановна обратила внимание на состояние своей ученицы.
     - Успокойся, глупышка. Это же так забавно - ходить без панталон. Я, например, ношу их только зимой, потому что иначе можно простудиться. И характер от этого вырабатывается, - перестаешь бояться всяких глупостей.
     - Каких, Надежда Ивановна?
     - Это мне объяснил один знакомый, когда я была примерно в твоем возрасте. Я ведь тоже была стеснительной, дальше некуда. Мои воспитатели, например, требовали, чтобы я яйца называла "куриными фруктами".
     Ольга невольно фыркнула. Между тем, классная продолжала:
     - Они считали, что таким образом я продемонстрирую подобающую юной девице скромность. А в действительности (теперь я это понимаю), я всем показывала свою глупость и ханжество. Видишь, даже тебе смешно. Этот человек научил меня относиться к общественным приличиям с юмором, чтобы не сказать, с кукишем в кармане. И, представь себе, очень помогает. Кстати, можешь называть меня просто Надеждой, правда, на "вы" и, естественно, вне гимназии.  
     - Надежда Ивановна, неужели никто не догадался, что вы под юбкой голая?
     - Ну... может, кому и повезло. Но, вероятнее всего, они просто не поверили своим глазам, - со смехом сказала классная, - главное - не переходить некоторой границы.
     Наконец, они пришли. Дом на улице Кузнечной, по лестнице которого они поднимались, был не очень богат. Швейцаром в подъезде и не пахло. В таких домах снимают квартиры чиновники небольшого достатка, захудалые купцы, молодые офицеры. Но квартира, в дверь которой позвонила Надежда Ивановна, была довольно велика и хорошо обставлена. Дверь им открыла симпатичная девушка в белом фартучке и наколке горничной. Ее полная грудь едва не выпадала из корсажа низко декольтированного платья. Безбожно затянутый корсет делал ее фигурку чрезвычайно сексапильной.
     - Пройдите, пожалуйста, в гостиную. Петру Андреевичу срочно понадобилось отправить телеграмму, сейчас он вернется, - сказала девушка, пропуская их в квартиру.
     - А вы, правда, не носите панталон? - спросила Ольга, когда за горничной закрылась дверь гостиной.
     Надежда Ивановна, не говоря ни слова, наклонилась, подхватила подол своего строгого платья, в котором она вела уроки в гимназии, и подняла его до груди. Между подвязками ажурных черных чулок и пенными кружевами нижних юбок действительно не оказалось никакого белья. Даже Ольге, не искушенной в таких вопросах, показались изумительно гармоничными ножки классной дамы, обтянутые черным шелком чулок и перехваченные чуть выше колен ярко-алыми подвязками. Треугольничек внизу живота учительницы также был покрыт темными кудряшками. Надежда Ивановна несколько раз обернулась, давая возможность ученице полюбоваться и ее полными ягодицами, а затем уселась в кресло.
     - Вы такая красивая! Можно я еще посмотрю? - спросила Ольга, которая даже после признания классной дамы не могла поверить своим глазам.
     - Видишь, я же говорила, что люди считают, что им померещилось, когда видят такое. Ну, смотри, - с этими словами Надежда Ивановна опять задрала платье и немного раздвинула колени, чтобы Ольге было удобнее. Гимназистка присела на ковер перед своей наставницей и в упор принялась рассматривать ее полураскрывшееся влагалище.
     - Обращаешь девочку в свою веру? - раздался в комнате мужской голос. Ольга стремительно обернулась. У двери стоял элегантный усатый господин лет тридцати и без всякого стеснения рассматривал открывшуюся перед ним сцену. На удивление Ольги, Надежда Ивановна не сделала ни малейшей попытки прикрыть свою наготу.
     - Оля, это - Петр Андреевич, мой добрый знакомый, надеюсь, теперь и твой.
     - Можно просто Петр, - добавил мужчина.
     - Петр, это - Оленька, моя лучшая ученица. Одна беда - немного стеснительная.
     - Так воспитывай ее, на то ты и классная дама.
     - Я и воспитываю, она делает успехи. Вот сегодня она прошла весь путь сюда от гимназии без своих кальсончиков.
     Такого предательства от Надежды Ивановны Ольга не ожидала.
     - Зачем вы ему сказали? - произнесла она со слезами на глазах, - как вы могли?
     - Петра стесняться не надо. Он - порядочный мужчина и не станет разглашать интимные дамские секреты. Ты можешь даже показать ему свою пизденку. Давай, сделай это.
     У Ольги отнялся язык от удивления. Ее шокировал не столько этот приказ, сколько лексика классной дамы. Не то, чтобы Ольга никогда не слышала таких слов, но она была убеждена, что их произнесение является прерогативой пьяных извозчиков и дворников. А тут - ее воспитательница, которая способна в гимназии унять расшалившийся класс одним холодным взглядом, сидит перед мужчиной без панталон в непристойном виде и произносит ТАКИЕ речи...
     Надежда Ивановна воспользовалась замешательством Ольги, которая по-прежнему сидела перед ней на ковре, и ловким движением забросила ножки ей на плечи. Ольга оказалась прижатой к креслу. Ее носик почти уткнулся во влагалище Надежды Ивановны. Классная сделала рукой Петру приглашающий жест, и тот подошел к Ольге сзади. Она попыталась освободиться, но Надежда Ивановна крепко обхватила ее ногами и гимназистка только облегчила мужчине задачу, встав на колени. Петр не преминул этим воспользоваться и, подхватив Ольгино платье, закинул его ей на спину.
     - Смотрите-ка, девочка действительно ходит без панталон. Ну-ка давай на нее посмотрим поближе, - сказал Петр, раздвигая руками Ольгины бедра.
     - Осторожней, Оленька еще целочка, - предупредила Надежда Ивановна, - можешь сам посмотреть.
     - Хорошо, я буду осторожен.
     Петр раздвинул двумя пальцами большие половые губки Оленьки и провел по ним ладонью. Когда его палец коснулся клитора, Ольга вздрогнула и застонала. А мужчина принялся щекотать ее половые органы легчайшими прикосновениями. Его пальцы буквально порхали по нежной Олиной коже как крылышки бабочки. Приятный зуд в промежности, не дававший Ольге покоя в течение последнего времени, усилился, и Ольга была готова на все, чтобы пережить это ощущение до конца.
     - Еще! - страстно прошептала она.
     Надежда Ивановна наблюдала за этой сценой. Когда она увидела, что Оля достаточно возбудилась, чтобы ее усилия были излишними, она убрала ноги и сделала Петру останавливающий жест.
     - Подожди, Петя, не сейчас. Нам еще надо кое-чему девочку научить. Иди ко мне. Я вижу ты готов.
     - Я? Да у меня сейчас штаны лопнут! - простонал Петр, расстегивая брюки. Ольга обернулась, чтобы посмотреть, почему он прекратил свои ласки, и увидела возбужденный член Петра.
     - Какой огромный! - воскликнула она, - у статуй в музее гораздо меньшие.
     Дружный смех был ей ответом.
     - Это потому, что они каменные. А живой мужчина, когда видит таких красавиц как вы, возбуждается, и член его увеличивается, - объяснил Петр, смеясь. Гимназистка не поняла, разыгрывает он ее или говорит серьезно, и решила уточнить:
     - А зачем он?
     За Петра ответила Надежда Ивановна:
     - Этот орган предназначен для того, чтобы дарить женщинам удовольствие. Ты еще не готова с ним познакомиться, но как это происходит, мы тебе сейчас покажем. Иди ко мне.  
     Последняя фраза была адресована Петру, и он не заставил себя долго упрашивать. Отстранив Ольгу от кресла, он встал перед ним на колени, и его член оказался на одном уровне с влагалищем Надежды Ивановны. Взяв учительницу за бедра, он подтянул ее туловище к краю кресла и прикоснулся членом к срамным губкам женщины. По ходу дела Петр давал пояснения:
      - То, что мы сейчас проделаем, называется половым актом. Еще говорят "заняться любовью". Когда женщина хочет заняться любовью, ее влагалище вырабатывает смазку, вроде слюны. Мужчина не должен приступать к делу, не убедившись, что это произошло, иначе он не доставит удовольствия своей партнерше никакого удовольствия. Наоборот, ей будет просто больно. Но Надя уже возбудилась, глядя, как я тебя ласкал, и я могу беспрепятственно войти в нее.
     С этими словами Петр взял пальцами свой член и погрузил его во влагалище Надежды. Она застонала и, увидев страх в глазах Ольги, улыбнулась: "все, мол, хорошо". А Петр продолжал:
     - Чтобы Надя испытала удовольствие, я должен двигать своим членом у нее во влагалище. Вот так.
     Ольге вдруг самой захотелось проверить, выделилась ли у нее смазка или нет, и она прикоснулась рукой к своему влагалищу. Увидев это, Надежда строго прикрикнула:
     - Убери руку! Пока я тебе не разрешу, ты не должна трогать себя там.
     Ольга отдернула руку и принялась смотреть. Между тем, Петр закинул ноги Надежды Ивановны себе на плечи и принялся медленно и равномерно погружать свой член в ее влагалище, изредка покручивая бедрами. Каждый раз, когда он это делал, из груди Надежды вырывался стон сладострастия.
      - Еще, еще! - страстно шептала она, находясь на пороге оргазма. Петр положил руки ей на грудь и принялся мять ее соски прямо сквозь ткань. Эта ласка стала последней каплей, и классная дама, выгнувшись дугой, вскрикнула.
     - Что с вами, Надежда Ивановна? - спросила удивленная Ольга, но ей никто не собирался отвечать. Петр лишь немного ускорил свои движения. Вскоре классная кончила снова. Оргазм у нее проходил бурно, в экстазе ее ноги, обутые в изящные ботиночки с высоким каблуками дергались, грозя причинить Петру увечья, но ему уже было не до этого. Он уже вовсю двигал своим членом во влагалище Надежды, отбросив всякую осторожность. Учительница тоже, уцепившись руками за спинку кресла, изо всех сил помогала ему, изгибаясь навстречу пронзавшему ее члену. Тяжелое дыхание Петра постепенно перешло в стоны, которые он издавал при каждом движении, а затем и в хриплый нечленораздельный крик. Наконец, Петр вытащил свой член из влагалища классной дамы и залил ее задранную к груди сорочку белой жидкостью. До этого Надежда кончила еще раз.
     Петр, пошатываясь, сделал несколько шагов и без сил упал в кресло. Спустя несколько минут он заговорил:
     - Видишь, женщины более одаренный в плане любви пол, чем мы, мужчины. Ты знаешь, что такое оргазм?
     Ольга согласно кивнула и покраснела, вспомнив приключение в таинственном подвале.
     - Так вот, мужчина во время акта может испытать только один оргазм, а Надя испытала три, - самодовольно произнес Петр.
     - Не хвастайся, герой-любовник - томно подала голос Надежда.
     - А почему, собственно? - в шутку обиделся Петр.
     - Если бы у всех мужчин было бы такое образование, как у тебя, это был бы весьма скромный результат. А то ведь, они, в большинстве своем, неотесанные чурбаны в том, что касается занятий любовью. Думают только о своем удовлетворении, не заботятся об удовольствии женщины, делают нас несчастными...  
     - О чем вы? - перебила ее Ольга, не поняв последних слов.
     - Помнишь жидкость, которая выплеснулась из члена Петра, когда он кончил? Она называется спермой. Если она попадет во влагалище женщины, она может забеременеть. Если речь идет о супругах, то в этом нет ничего страшного, но для незамужней женщины беременность и дальнейшее воспитание ребенка - большая экономическая проблема. Я этого взгляда не разделяю, но почему-то занятия любовью вне брака, тем более беременность незамужней женщины считаются бесчестием, и их приходится скрывать. Вот смотри: "Гимназистка 14 л. Таня Б. разрешилась от бремени здоровым мальчиком; двух гимназисток 4-го и 6-го классов исключили из гимназии, поставив им двойки за поведение..." (цитата из газеты за 1908 г. - прим. авт.) - процитировала Надежда из газеты, которую взяла со столика.
     - То есть, за то, что мы сейчас делаем, меня могут выгнать из гимназии? - со страхом спросила Ольга.
     - И меня тоже, но не выгонят, разве что кто-то из нас донесет на другую. Но разговор не об этом. Я хочу тебя спросить: ТЫ считаешь, что за это следует гнать из гимназии и еще раззвонить об этом через "Новое время" на всю Россию? ТЫ считаешь, что мы сейчас делаем что-нибудь дурное?
     - Но почему?
     - Я не знаю, - искренне вздохнула Надежда Ивановна и Ольга поняла, что она считает такое отношение просто вредным предрассудком, - возможно, когда большинство людей осознают глупость такого подхода, они него пересмотрят. Но пока у нас нет другого выхода, кроме как сохранять наши отношения в тайне. К счастью, мы не одиноки. В Киеве есть достаточно людей, которые придерживаются таких же взглядов. Тем, с кем мы тебя познакомим, ты можешь довериться.
     Подал голос Петр:
     - Мы, пригласив тебя сюда, очень рискуем. Можешь ли ты дать слово чести, что не проболтаешься обо всем этом? Никому. Ни лучшей подруге, ни матери, ни сестре, ни даже кошке. Ты можешь вполне доверять тем, с кем познакомим тебя Надя или я, но и они ждут того же от тебя. Для всех остальных - ты...
     - Сегодня ходила к подруге готовить домашнее задание, - закончила за него Ольга.
     - Ты согласна?
     - Да, ответила Ольга, не задумываясь. Тут сыграло роль не только неудовлетворенное возбуждение Ольги, но и извечное женское любопытство, - я никому не скажу.
     - Ну, в таком случае, позволь тебя поздравить. Ты принята в наш круг, пока в качестве ученицы. Когда ты научишься всему, чему следует, - станешь полноправным его членом. А пока мы будем твоими учителями. А сейчас мы преподадим тебе первый урок. Для этого тебе следует раздеться. Можешь оставить корсет, чулки и обувь.
     Ольга скинула с себя одежду и замерла в ожидании. Ее учительница тоже разделась до чулок. Ольгу усадили в кресло и помогли положить ножки на его подлокотники. Перед креслом девушки поставили зеркало, в котором она могла рассматривать свои интимные прелести.
     - Ты должна полюбить свое тело и научиться его ласкать. Тогда ты получишь представление о том, чего ждет от тебя мужчина и, в свою очередь, хорош ли он в качестве любовника. Коснись своих сосков. Погладь их, вот так, - Надежда присела перед креслом и принялась показывать своей ученице, как следует возбуждать грудь. Что ты чувствуешь?
     - Это... щекотно и очень приятно. Они стали твердыми и увеличились.
     - Очень хорошо. Теперь потрогай свою пизденку. Она влажная?
     - Да, да, - последнее слово Ольги звучало уже почти как стон.  
     -Только не погружай пока в нее свой палец. Ты еще не готова к этому. Потри вот здесь. Чувствуешь бугорок? Он называется клитором. Этот орган - самая чувствительная часть твоего тела. Пощекочи его пальчиком. Вот так, вот так.
     Ольга уже во всю вошла во вкус и не слушала. Да и она больше и не испытывала необходимости в советах. Почувствовав возбуждение, она с удовольствием овладевала неизвестной ей доселе премудростью. Это зрелище снова возбудило Петра и он, подойдя к Надежде Ивановне сзади, принялся ласкать пальцами ее великолепную грудь, целуя одновременно шею и плечи. Надежда, почувствовав ягодицами, член Петра, наклонилась, подставив ему свое влагалище. Зрелище совокупляющейся парочки придало Ольге дополнительный стимул, и через пару минут она испытала сильный оргазм. Вскоре одновременно достигли финиша ее учителя.
     Отдышавшись, Ольга обнаружила, что уже давно испытывает волчий голод, который ранее заслоняло половое возбуждение. Она без обиняков поведала об этом Петру. Предложение пообедать вызвало общее согласие, и Петр предложил дамам привести себя в порядок и пройти в столовую.
     Умываясь в ванной, Ольга произнесла:
     - Надя, я счастлива. Любовь - это, действительно, самая приятная вещь на свете. Спасибо вам с Петром за то, что вы мне это объяснили.
     От учительницы не укрылось, что Ольга впервые назвала ее по имени. Надежда потрепала Олю по волосам и поцеловала в щеку. Этим жестом они закрепили возникшие между ними новые отношения. Теперь они были не просто наставницей и ученицей, но еще и подругами.
     Потом был обед, за которым Ольга впервые попробовала шампанское. Петр раскупорил бутылку "Муума" в честь начала Олиного обучения. Время пролетело незаметно. Взглянув на часы, Ольга заявила, что если она немедленно не пойдет домой, там поднимется паника.
     Прощаясь, Надежда отдала Ольге ее панталоны.
     - Я надену их... позже. Со смехом сказала Оля и, стуча каблучками, побежала вниз по лестнице. Дома в длительном отсутствии Ольги никто ничего не заподозрил. Она даже успела до вечера подготовить уроки, и на следующее утро пошла в гимназию с таким восторженным нетерпением, с каким стремилась туда только в день поступления.

сделано за 0.0013 сек.