К сожалению, ни одна, ни другая целоваться не умели, но ведь когда-то нужно начинать. Поэтому губы матери и дочки не отрывались минут восемь. И только, когда Элли уже была готова захлебнуться от накопившейся слюны, она ласково отстранилась. Мисс Грей опустила ее на кровать, нашла ушко девочки и прошептала:
     - Я люблю тебя, дочка! Останься со мной! Я буду любить тебя! Всегда.
     - Хорошо, мамочка! Я тоже люблю тебя!
     Салли сидела в полумраке дешевого бара и потягивала мерзкий на вид коктейль. В ее руках была бумажка, которую она силилась прочитать, но это удавалось ей с трудом. Силясь разобраться в каллиграфическом, но слишком скором почерке, девушка все больше злилась. Ее сегодня так обломали!
     Наконец, ей надоело выискивание знакомых букв. Она вскочила и, со злостью швырнув в бармена шиллингом, порвала надвое записку и, бросив ее в пепельницу, строевым шагом вышла.
     Бармен, ловко поймав монетку, дождался, когда от невоспитанной посетительницы не осталось и следа, и подошел к столику. Забрав пепельницу, человек проследовал на кухню, залитую софитовым светом. Справиться с чтением здесь было куда, как проще.
     Он сложил половинки записки и, ежесекундно прищуриваясь, прочел что-то малопонятное для него:
     "Милая Салли! Прости, что я так с тобой поступаю. Пожалуйста, не звони. У меня все получилось. Кажется, я люблю ее! Люблю как дочь! Не обижайся. Я еще позвоню. Твоя Фи..."

сделано за 0.0008 сек.