Такси подъехало к вилле Олега, бойко развернулось перед самым входом, и Олег с женщинами исчезает. Я же иду в гостиную, где меня, как всегда, ждет Света. Смотрится она совершенно необычно, совсем не так, как выглядят другие женщины! Кончики грудей окрашены в ярко-красный цвет, Длинные ноги обтянуты красными чулками в сетку, которые удерживаются такого же цвета подвязками, соединенными с узким поясом. Яркие красные туфли на высоком каблуке. Лоно Венеры, покрытое красивыми, чуть вьющимися волосиками, в матовом свете торшера казалось совсем черным. Мне даже ужасно захотелось спросить Светлану об этом, поскольку не покидало подозрение, что она их подкрашивает. Как всегда, волосы аккуратно подстрижены и ровно покрывают всю поверхность волнующе выпирающей вперед пещеры.
    Быстро раздевшись, я ложусь на кушетку и, закурив сигарету, жду, когда начнет действовать средство, которое мне дал Олег. Я знаю его эффект и расслабляюсь, насколько это позволяет мне присутствие Светланы, которая втирает в кожу сильно пахнущую маслянистую жидкость, после чего обнаженное тело этой соблазнительной женщины начинает блестеть, как шелк.
    Наконец, средство стало оказывать необходимое действие, и уже совсем скоро мой член приобрел такие размеры, которых вряд ли когда-нибудь достигал в обычных условиях. Светлана наклоняется надо мной и нежно отводит вниз плоть пениса. Под ней открывается налившаяся кровью до красной синевы, твердая, как кость, головка, толщина которой несколько смутила даже меня.
   
    "Ты меня чувствуешь?" - спрашивает Светлана, нежно поглаживая тонкими пальцами головку члена. Это профессионально исполненное прикосновение вызывает, однако, такую бурю желаний, что мне приходится напрячься, как струна, чтобы сдержаться и не кончить прямо сейчас, в руку Светланы, Но я вспомнил, что чудо-средство действует необычно, и успокоился: Олег не зря поработал в своей дьявольской кухне, создав там уникальный препарат, позволяющий бесконечно долго поддерживать мужскую силу.
    "Ты смотришься так привлекательно, что мне ужасно хочется тебя, хотя вряд ли сегодня трахать меня будешь именно ты...", - вздыхает Светлана, прекрасно зная, что должно произойти здесь впоследствии. И я верю ей на слово! Она выпрямляется и снимает со стула свое утреннее одеяние - черный халат с вышитыми золотом странными символами и мифическими существами.
    Светлана накидывает халат и застегивает его под шеей матово поблескивающей брошью. Потом прячет под маской глаза и натягивает длинные, достающие до локтя перчатки ярко-красного цвета. Шабаш ведьм, который устраивает Олег в мрачном подвале под его великолепной виллой, может начинаться.
    "О-ля-ля, тут Олег придумал что-то интересное!" - невольно вырвалось у меня, когда вместе с Хельгой вошел в темноту простиравшегося куда-то вдаль сводчатого подвала. Мои босые ноги ощутили под собой мягкость и теплоту толстого ковра, а в колеблющемся свете факелов, прикрепленных в четырех массивных факельницах к грубо обработанной стене, я наконец начинаю различать, что в нескольких метрах от меня на темно-красном ковре в беспорядке разбросаны черные, коричневые и белые шкуры.
    К холодной каменной стене прикован связанный по рукам и ногам манекен, настолько напоминающий настоящую женщину, что в первый момент я не удержался и вздрогнул от неожиданности. Один лишь парик стоил, наверное, целое состояние, так натурально смотрелись в беспорядке нависшие на лицо и ниспадающие на плечи волосы. Тело женщины-манекена, матово поблескивая в скупом свете факелов, было почти полностью обнажено, лишь живот слегка прикрывали остатки разорванной рубашки, бретельки которой свободно болтались в воздухе.
    Подхожу ближе и вижу, что не ошибся: лоно Венеры манекена действительно покрыто волосами. Но что поразило меня больше всего, так это бог знает из чего сделанный половой орган во всех деталях. "И для чего эта дама предназначается?" - спрашиваю Светлану. "Совсем не для чего... Думаю, что это просто бредовая идея хозяина. Ну а теперь пошли, я ведь еще должна тебя пристроить. Осмотреться еще будет возможность. Тем более что другие еще не готовы".
    Место, где меня "пристроили", выгодно тем, что отсюда можно без помех следить за всем происходящим в этих джунглях наслаждения. Но отсюда хорошо видно и меня, сидящего совершенно голым с высоко поднятым членом (женщины, кстати, много раз подтверждали, что мой вид распалял их желания).
    Светлана наклоняется к моим ногам и с тихим звоном защелкивает железные оковы. "А теперь руки... вытяни, пожалуйста..." - слышу голос где-то сбоку от меня. С темного потолка подвала вниз спускаются с лязгом и звоном цепи, и я помогаю Светлане сковать мои запястья тяжелыми наручниками. Они довольно узкие, но устроены таким образом, чтобы в случае необходимости от них можно было легко освободиться.
    Цепи пропускаются у меня под ногами и замыкаются где-то на плечах. Откуда-то из темноты возникает Светлана: "Так нормально?" - "Да, все в порядке", - отвечаю, позвякивая и позванивая опутавшими меня кандалами. Светлана смеется и протягивает маленькую, светящуюся беловатым цветом пилюлю: "Это ты должен теперь проглотить". - "Зачем?.. Что это такое?" Светлана по-бесовски усмехается: "Здесь все принимают эту смесь, которую придумал господин. О, Виктор, ты увидишь, каким сильным и страстным сделает тебя это пилюля..."
    Не прошло и нескольких секунд, как вновь появляется Светлана, держа в каждой руке по одной небольшой чаше с толстыми кисточками в них. "А теперь подкрасим тебя", - проворковала она, и прежде чем я смог хоть что-то произнести, одной из кистей разрисовала мой член (за исключением головки) в кроваво-красный цвет. "Сейчас сделаю золотыми твои яйца", - заливается от удовольствия Светлана, и мягкая щетина другой кисточки уже гуляет по моей мошонке.
    Светлана достает из складок широкого халата капюшон и прячет в него мою голову, а цепочку-застежку обматывает вокруг шеи. Я уже готов был запаниковать, когда вновь почувствовал руки Светланы, которые аккуратно поправили как накидку, сквозь прорези которой я мог следить за происходящим в зале.
    Входная дверь в подвал с грохотом распахивается и глухо ударяется в стену. Из спрятанных в ней громкоговорителей вырываются таинственные звуки, среди которых громко и отчетливо слышу, как кричит, визжит и протестует Николь. Дуновение воздуха сзади позволяет предположить, что там происходит какое-то движение, а затем в поле моего зрения попадают едва различимые силуэты четырех фигур, завернутых в накидки с золотой вышивкой. Они шествуют, приоткрыв раскрашенные половые органы.
    Только теперь я увидел Николь! Она была в темно-желтых трусиках, подаренных мной именно для этого шабаша ведьм. Короткая, едва прикрывающая живот прозрачная рубашка, под ней бюстгальтер и пояс с длинными подвязками, к которым крепятся темные чулки. Девушку протащили мимо меня к двум возвышающимся над полом небольшим цокольным площадкам. Руки Николь связаны за спиной, шея окольцована черным железным обручем с двумя большими ушками.
    "Нет, отпустите меня... Вы все здесь сумасшедшие, свиньи... Что вам от меня нужно... А-а-а... Вы мне делаете больно... Я хочу к Виктору... Где Виктор?.. Что вы с ним сделали?.." От крика голос Николь захлебывается. "Нет... нет!" Широко раскрытыми глазами она разглядывает меня, но... не узнает и вновь начинает сопротивляться, пытаясь отбиться от жадных рук.
    С шумом сверху из темноты падают цепи, щелкает крючок, и цепь навешивается на одно из ушек железного обруча, обвивающего стройную шею Николь. Вновь гремит цепь, притягивая к стене девушку, окруженную черными балахонами. Ужасный вопль, смешавшийся с глухими ударами барабана, проникает из мрака подвала и заставляет всех застыть. Но вот крик прекратился, и тишиной вновь овладел подстегивающий ритм барабана, а фигуры с поднятыми вверх руками и с распахнувшимися балахонами все ближе и ближе подходят к Николь.
    Черные фигуры в балахонах формируются в нечто вроде процессии и медленно приближаются к стоявшему в центре зала предмету, только теперь замеченному мною, Это какой-то цилиндр, диаметром примерно в метр, Сзади него установлено нечто, напоминающее алтарь или жертвенный стол.
    Одна из фигур отделяется от группы и идет во главу жертвенного стола. Из черного балахона появляются задрапированные в длинные красные перчатки руки и расстегивают большую пряжку на шее... Резкое движение плеч... Играют трубы... Глухо раздается дробь невидимых барабанов... Балахон раскрывается и падает вниз, обнажив мерцающее бликами женское тело, едва прикрытая нагота которого вызывает бешеное желание обладать и повелевать им...
    Тяжелые груди колышутся в такт движениям тела, подчиняющегося все более громким, все более настойчивым звукам. Соски, обрамленные нежными контурами темно-красного цвета. Пояс, подвязки, чулки - такого же цвета. Руки тоже затянуты в красные по локоть перчатки. Матово-красными бликами отливает и маска на глазах.
    Однако камуфляж не помешал мне сразу же узнать, кто скрывается за этой волнующей чувства полунаготой, - это была Карина! Она высоко поднимает руки, простирает к сводам и слегка разводит их, будто желая кого-то обнять. Живот и бедра ускоряют вращательные движения. Музыка становится все тише и глуше, пока не смолкает совсем.
    Сквозь капюшон слышу голос Карины. Все, что она говорит, звучит настолько дико, что я с трудом верю своим ушам: "Вот... смотри... вот я... твоя рабыня... я призываю тебя... выслушай меня..." Вижу, что Николь немного успокоилась, хотя глаза по-прежнему широко раскрыты, но, по крайней мере, она уже не пытается вырваться из цепей. Правда, мне так и не понятно, как вообще могла произойти сцена, разыгравшаяся с девушкой перед моими глазами, ведь средство, которое ей незаметно дали, уже давно должно было бы произвести необходимый эффект и превратить Николь в визжащую от похоти бабу.
    Вновь слышится музыка. Это знаменитый сексуальный танец гетер, ритмы которого произвели эффект искры, и балахоны слетели с тел Светланы и Марии. Однако одна из фигур, по-прежнему завернутая в черную материю, отделяется от группы женщин и отходит куда-то на задний план, откуда она, скрестив руки на груди, неподвижно наблюдает за происходящим, что еще более усиливает впечатление мистичности всего этого спектакля. Это, по-видимому, Олег, догадываюсь, и мне становится все более интересным, какую же роль себе придумал хозяин "шабаша ведьм".
    Фигуры почти полностью обнаженных женщин дергаются в бешеном темпе, но вскоре замечаю, что постепенно их движения начинают приобретать какую-то целеустремленность. Все, что выделывает при этом Мария, безумно возбуждает, и меня охватывает дикое желание впиться в тело этой чертовки и насладиться скрывающейся в нем бездной.
    Как тяжелы и крепки груди с торчащими стерженьками сосков, окрашенных в темно-красный цвет! Их подрагивающие, вибрирующие колыхания в такт танца все больше распаляют меня, где-то внизу начинаю ощущать приятную ломоту и щекотку, а движения Марии переходят в бурный взрыв чувств.
    Но что меня по-прежнему завораживало в теле Марии, так это изумительный по форме лобок, полностью лишенный какого-либо волосяного покрова. Эта уже по-женски полная, изумительно пропорционально сложенная выпуклость, созревшая и раскрывшаяся во всей своей красоте в сочетании с полностью обнаженной пещерой любви молоденькой, еще никем не тронутой девушки, вызывала у меня невольный стон.
    Двигаясь в диком танце, Мария широко расставляет ноги, явно испытывая наслаждение от чего-то известного только ей одной. Содрогающееся тело, постоянно совершающее круговые движения, откидывается назад. Мария находится теперь как раз напротив меня, перед алтарем, между нами только этот странный цилиндр с его блестящей матовой поверхностью.
    Тело девушки откидывается назад, а ноги разводятся еще шире. По-прежнему скрытые где-то в стенах подвала динамики издают поражающие необычностью звуки, которые заполняют пространство желанием отдаваться и обладать.
    "Приди же, любимый мой... приди... твоя рабыня взывает к тебе... Посмотри на мою наготу... узри мою страсть... познай мои желания..." - раздаются крики Сабины в каскаде струящихся звуков танца.
    Фигура девушки выгибается, совершает круговые движения и колышется в такт толчкам не видимого никому существа. Раздувшиеся от желания полные губки раскрывают кроваво-красную плоть половой щели. Отверстие влагалища широко раздвинуто, и оттуда исходит какой-то ярко-красный свет... "...Приди, приди же ко мне... Я готова для тебя... посмотри сюда... полюбуйся... Возьми меня и трахай... трахай... глубоко... сильно... Посмотри, как я хочу тебя, о мой господин... войди же внутрь моего тела!.."
    Неожиданно происходит нечто странное! Поверхность цилиндр6, только что матово мерцавшая в неясном гнете факелов, вдруг изменяется и проявляется какими-то красными линиями, которые затем начинают перемещаться, соединяться и складываться в непонятные знаки. Нечетко, едва различимо вырисовываются очертания пульсирующей пентаграммы, красный цвет постепенно становится все насыщеннее, пока она, наконец, не начинает вся светиться темно-красным цветом.
    "...Трахни же меня... прошу тебя... отдай мне твою страсть... твои соки..." - продолжается крик бьющейся в экстазе Марии. Низ живота девушку высоко поднялся, а широко раскрытая половая щель словно в оцепенении застыла над пентаграммой, испускающей пульсирующими линиями темно-красный свет. Светлана и Карина замерли по бокам от стола, слегка приподняв руки, будто вызывая появление сверхсущества.
    Крещендо замирает, остается лишь какое-то шуршание, в которое врывается чей-то голос. Он звучит глухо и одновременно настолько мощно, что я буквально слышу, как вибрируют мембраны в динамиках.
    "Я слышу тебя, дочь страстей! Каково твое желание?"
    Из обеих жертвенных чаш посыпались искры и пошел беловатый дым.
    "Скажи же, чего ты хочешь?"
    Хотя голос и явно изменен различными техническими трюками, нельзя не узнать, что говорит, а вернее, чревовещает не кто иной, как Олег.
    Мария извивается, сладострастно откидывает далеко назад голову, издает какой-то хрюкающий стон и содрогается в конвульсиях.
    "Мы хотим принести тебе жертву..."
    Послышалось дикое завывание, заполнившее все пространство подвала, и у меня создалось впечатление, будто действительно слышу, как смеются тысяча чертей.
    Вновь вспыхивает пламя в жертвенных чашах, бледно осветив обнаженные тела Светланы и Карины.
    "... Прими же нашу жертву, о повелитель страстей!.."
    Вновь раздаются глухие звуки, переходящие в завывание и шум, а потом обрушиваются раскаты барабанной дроби.
    "... Я принимаю вашу жертву... Дайте мне ее, страдающую от страсти и не испытывающую никаких преград".
    Душераздирающий вой, вырвавшийся из динамиков, замирает затем в бурном смехе. В это мгновение там, где до сих пор не было ничего, кроме темноты, за которой лишь угадывалась стена подвала, возникает светящаяся точка, сначала почти незаметная, но с каждой минутой увеличивающаяся в размерах и излучающая яркий золотистый свет.
    "Можно начинать... принесите жертву..." - доносятся до меня крики Светланы и Карины, которых, похоже, также начал охватывать экстаз. Мария выпрямляется из наверняка не очень удобного для нее положения, и все трое обнимают, гладят и ласкают друг друга, превратившись в сплошной клубок конвульсивно дергающихся тел.
    Вспыхивает красный свет, его луч выхватывает из мрака Николь. От неожиданности она вздрагивает и пытается заслониться. Хотя девушка и не поняла смысла всех слов и выкриков, но, оказавшись теперь в луче прожектора, догадывалась, что сейчас произойдет что-то, находящееся в непосредственной связи с ней.
    Внезапно золотистая проекция пентаграммы гаснет, а стена куда-то исчезает, как раздвинутый в обе стороны занавес. А вот и Олег, завернутый в черный балахон с надвинутым низко на лоб капюшоном.
    Не верю глазам своим: всю заднюю стену занимает увеличенное изображение... женского полового органа, подсвеченного маленькими прожекторами. Вызывающие срамные губы и клитор размером с человеческую голову вибрировали и ждали... Откуда-то из самой глубины раскрытой половой щели лился темно-красный свет, а из отверстия выпирал гигантский мужской член, с толстой, налившейся кровью головкой, на которой сидел Хорст.
    "Не надо... не надо..." - заикаясь, бормочет по-французски Николь.
    Олег медленно поднимается и почти с царским достоинством подходит к женщинам.
    В глазах Николь вновь начинает разгораться страх: "Не надо... прошу вас, не надо... Виктор, ну где же ты, Виктор?.." В голосе девушки слышалась беспомощность и какая-то покорность судьбе.
    Постепенно я начинаю уже беспокоиться о ней, догадываясь, что с чудо-средством Олега здесь что-то не получилось, поскольку Николь должна была бы реагировать совсем иначе.
    Процессия подошла к Николь и остановилась; Олег перед ней, а женщины чуть в стороне. Черный балахон падает вниз. Николь вскрикивает, увидев совершенно голого Олега, спрятавшего под маской только глаза. Вижу, как Николь оцепенело смотрит вниз, туда, где... Олег немного передвинулся. Его член, немыслимо огромный и раздувшийся от прилившей к нему крови, торчит, как большой кол, и при этом весь светится красным светом.
    "Нет, нет, отпустите меня..." - задыхается от страха Николь.
    Женщины немного отступают назад, а ко мне подходит Карина. Наконец-то! Прищурившись, она нежно скользит по моему по-прежнему торчащему, как хорошая полицейская дубинка, члену и мягко обхватывает головку. Это прикосновение чуть не сводит с ума, и я начинаю подергиваться на звенящих цепях.
    "Ну как? Тебе ведь так нравится..." - вздыхает она мечтательна и осторожно проводит ногтем пальца вокруг головки, слегка приоткрывает крохотное отверстие на ее вершине и чуть-чуть углубляется туда. Как будто молния пронзила мое тело, заставив его дрожать и изгибаться. Закрыв глаза, ничего более не понимая и не желая, кроме прикосновения этих опытных, мягких и нежных рук, я целиком отдался той буре чувств, которая захватила меня и несла в неизведанную даль.
    "О, я вижу, это тебе нравится... Подожди, сейчас я сделаю так еще раз..." Рука Карины, затянутая в чуть шершавые перчатки, вновь скользит по члену, но уже вниз, до самой мошонки, умело ощупывает ее содержимое и доводит меня едва не до потери сознания. Наконец она отпускает меня, видя, что хотя мне и ужасно приятно, но я могу задохнуться под этим идиотским капюшоном.
    "Сними же, наконец, с меня эту проклятую накидку..." - кричу сквозь закрывающую мой рот ткань. Карина отрицательно качает головой, слегка влажной от выступившего пота грудью трется о мое обнаженное тело. Видя, как от удовольствия у меня закатываются глаза, она еще сильнее прижимается ко мне крепкими сосками: "Еще не время... Я сделаю это только после того, как Николь почувствует желание и не будет больше искать тебя". - "Кстати, что происходит с Николь? - спрашиваю. - Я сам дал ей средство, но никак не могу понять, почему оно не действует?"
    И тут до меня доносятся вскрики и визги Николь. Олег стоит, плотно прижавшись к ней, его руки ощупывают красивое молодое тело "жертвы", которое в тщетной попытке сопротивляться изгибается и отклоняется назад, насколько позволяют цепи.
    Мария и Светлана стоят немного сзади нее, и их руки с такой же жадностью ощупывают это юное тело, лоно любви, пока еще скрытое желтыми трусиками. Пальцы Олега проникают между широко расставленными бедрами Николь, и она визжит во весь голос.
    "Это так и должно быть, - шепчет Карина, кончиками пальцев ласкающая мою плоть. - Видишь ли, Олег дал Николь еще и другое средство... Пусть она испытает немного страха, это не повредит".
    Олег все глубже запускает пальцы между телом и трусиками, потом рука тянется к резинкам, растягивает их все сильнее и сильнее, пока они не рвутся с жутким треском, и тонкая ткань сползает с бедер Николь. Руки Светланы схватили выпавшие груди, не слишком большие, но торчащие вперед, с выпирающими стерженьками сосков. Мария стягивает с плеч "жертвы" оставшиеся от порванной рубашки лямки. Наверное, Николь больно, потому что она вновь вскрикивает. Светлана и Мария полностью завладели грудью девушки, одна снизу, другая сверху, пропустив свою руку в ложбинку между этими двумя прекрасными чашами.

сделано за 0.0068 сек.