(Исповедь анальной проститутки)

     ГЛАВА 2.

     Итак, как я уже сказала, в конце концов я утомилась от работы проституткой. Я видела, как девушки, которые слишком долго занимались этим делом, быстро теряли форму и упускали клиентов. Я не хотела, чтобы это произошло со мной; работа на панели - нелегкое дело, даже если не злоупотребляешь выпивкой и не притрагиваешься к наркотикам. И мне удалось остаться в стороне от этих вещей. Но я любила секс, а если этим занимаешься слишком часто, как все проститутки, то есть опасность привыкнуть и охладеть к нему. Именно так случается со многими шлюхами, а я вовсе не хотела, чтобы это стало и моим случаем.
     Поэтому я начала раздеваться за деньги, трясти своими упругими сиськами перед скучающими банкирами. Мои доходы снизились, но душевное спокойствие стоило того. Больше всего я получала от чаевых. Мужики давали мне купюры по 50 или по 100 долларов, или просовывали их под резинку трусиков. Я еще садилась к ним колени и продолжала танцевать там. Я садилась к мужику на колени лицом к лицу, пропустив его ноги между своими, и начинала как бы подмахивать по тарифу доллар в минуту. Некоторые танцовщицы не любят этого делать, но для меня, как для бывшей шлюхи, это ничего не значило. Я знала столько способов, как возбудить мужика, что вы собьетесь со счету!
     Я работала в кабаке ╚топлесс╩. Это когда можно показывать сиськи, но нельзя снимать трусы. Такое уж было правило у этого заведения.
     Там были танцовщицы, которые просто не выносили мужчин, они только исполняли танец и уходили за кулисы. Однако, будучи проституткой, я научилась понимать мужчин и их желания. Поэтому я знала, как вести себя перед мужиками, во все глаза разглядывающими меня, делая вид, что я танцую именно для них, и очень дорожу их вниманием. К тому же, я всегда была по натуре бесстыдницей. Еще шлюхой я любила демонстрировать себя и возбуждать мужчин, пока их член не начинал болеть от своей твердости, чтобы наконец отсосать у них или отдаться им. Поэтому, при мысли, что мои движения на сцене могли вызвать стояк в брюках у какого-нибудь мужика, я и сама здорово возбуждалась, хотя я уже и не могла разгрузить его член, за исключением подмахивания у него на коленях. Мне довелось узнать, что многие и в самом деле спускали после моих движений у них на коленях. Я чувствовала, как дрожат от напряжения их елдаки, а иногда я даже чувствовала их мокрые вафли сквозь ткань брюк. Это почему-то еще сильнее меня возбуждало, хотя другие девушки относились к этому с неприкрытым презрением.
     Я исполняла свой номер в клубе в тот вечер неделю назад, когда, посмотрев в зал, я была поражена, увидев своего старшего брата Федьку, сидящего за столом и наблюдающего за моим раздеванием! Наши взгляды скрестились, и он немного смутился. Мне даже показалось, что он покраснел! Но он продолжал смотреть, а я продолжала раздеваться. Я не видела своего брата больше года. Федор ровно на десять лет старше меня. Ему недавно исполнилось 35 лет и я отправила ему поздравительную открытку на работу. Я отправила открытку именно на работу, а не домой, потому что Федькина жена, Маргарита, просто ненавидит меня и то, чем я занимаюсь. Она одна из тех директорских дочек, которые много о себе воображают, с крашенными под блондинку волосами и непременными бусами вокруг шеи. Меня аж тошнить начинает, стоит о ней только вспомнить! Маргарита узнала о моей профессии от своей подруги, которая нашла в кармане пиджака своего мужа бумажку с моим именем и номером телефона. От женатых мужчин, посещающих проституток, можно было ожидать большей осторожности.
     Федя знал, что я занимаюсь проституцией, но он никогда не говорил об этом своей жене. Но когда эта сука все узнала, она потребовала от Федьки, чтобы он не имел со мной ничего общего. Наверное, эта коза держала в страхе моего братца, потому что после этого он перестал мне звонить. Мне было очень обидно, потому что мы всегда крепко дружили с братом. Я рассказала ему, что стала проституткой. Естественно, он был категорически против, но мы все равно оставались друзьями, и я могла положиться на него в трудную минуту. Пока не вмешалась его подлая жена, приказав ему прекратить общаться со мной.
     Так что меня сильно удивило, что он пришел сюда и смотрел, как я танцую на сцене.
     Я как-то позвонила ему на работу и сказала, что я бросила проституцию и теперь просто танцевала в стриптизе. Он был рад узнать об этом. Я сказала ему, что он может в любое время прийти в клуб, но я никогда не думала, что он в самом деле появится. И вот он был тут.
     Закончив танцевать я вышла в зал, чтобы поговорить с ним. Он сказал мне, что приехал в Москву в командировку и снял номер в гостинице недалеко отсюда. Он сказал, что уже все свои задания по работе выполнил и решил повидаться со мной, прежде чем отправиться в гостиницу спать.
     Мне предстояло еще один раз выступить, поэтому я предложила прийти к нему в гостиницу, после того как я закончу работу. Я знала, что у Маргариты случится приступ, если она узнает, что Федя приходил повидать меня в клуб, не говоря уже о том, что я пришла пообщаться с ним в его номер. Но он улыбнулся мне своей милой, родной улыбкой и сказал, что будет с нетерпением меня ждать в гостинице.
     Когда я вошла к нему в номер, он выглядел как тот Федька, которого я всегда знала и любила. Он снял свой деловой костюм и одел джинсы и облегающую футболку. У Федора всегда были мощные мускулы, и я видела, что он и сейчас был в форме. Когда я еще ходила в школу, все мои одноклассницы сходили с ума по нему. С таким лицом и телом, кто устоит? Я и сама была к нему неравнодушна. И почувствовав, как у меня защемило сердце при виде него, я поняла, что девичья влюбленность все еще не прошла.
     Он налил мне выпить и мы поговорили о том, о сем, делясь своими новостями.
     - Боже, ведь Маргарита свихнется, если узнает, что я была тут у тебя, правда? - сказала я.
     На его лице появилась кислая мина.
     - Сказать по правде, меня уже больше не интересует, что эта сука может подумать, - холодно сказал он.
     - Похоже, узы брака оказалась под угрозой, - сказала я, зная, что мой голос выдает мои надежды.
     - Похоже, этих уз больше нет. Блин, вот уже больше года, как мы перестали трахаться, - признался он. - Хотя и в лучшие времена нас нельзя было назвать страстно любящей парой.
     Я предвидела это. Я знала, что Федька женился на Маргарите не по любви, и даже не из-за увлечения. Ее отец занимал важный пост, и он женился только по этой причине. Я всегда это знала, и Федька однажды сам мне в этом признался, сказав, что не я одна торговала собой в нашей семье. Он сам чувствовал себя проституткой, женившись на этой властной сучке.
     - Давай забудем на время о Маргарите, ладно? - сказала я, передавая брату его стакан. Мой брат был меланхоликом, и я не хотела, чтобы у него испортилось настроение из-за того, что я начала говорить о его жене и его провалившейся семейной жизни.
     Поэтому я решила поменять тему разговора.
     - Так что ты думаешь, братишка? Тебе понравилось, как я там выступала? - спросила я. - Как я танцевала?
     Он мило улыбнулся.
     - А ты сама как думаешь? - спросил он.
     - Я думаю, что у меня неплохо получилось, - сказала я.
     - Ты была прелестна, Варвара, - сказал он.
     - Варя, почему ты не зовешь меня Варей? Я ненавижу Варвару, - напомнила я ему.
     - Варя, ты выглядела так аппетитно, танцуя на сцене, что у меня встал член. А ведь я твой родной брат, черт возьми, - сказал он мне прямо в глаза.
     Мог ли он догадаться, насколько я была возбуждена, услышав от него эти слова?
     - Похоже, твой член не часто имеет возможность вставать в домашней обстановке, - поддразнила я его.
     - Истинная правда, - грустно произнес он.
     Я ведь сказала себе, что не буду говорить о его жене, и вот я опять начинала все сначала.
     Мне было жалко его и в то же самое время я почувствовала странное возбуждение. Я знала, что он мой брат, а с родственниками надо держать свои сексуальные позывы под контролем, но все это было сильнее меня. Мы с ним находились оба в гостинице, недалеко от центра Москвы. Всего час назад он видел, как я трясу своими сиськами при нем и всем остальном честном народе. Я знала, что это возбудило его не меньше, чем это возбудило меня. Более того, когда я увидела его в зале, у меня появилось чувство, что я танцую исключительно для него. И я знала, что мое выступление стало еще сексуальнее из-за этого, если судить по свистам и выкрикам из зала.
     - Ты знаешь, Федя, нам менеджер не разрешает все снимать, то есть полностью раздеваться в клубе, - сказала я, глядя ему прямо в глаза.
     - Но сейчас, когда мы здесь только вдвоем, я могу для тебя полностью раздеться. Мне не надо будет подчиняться чьим-то указаниям.
     Было ясно как божий день, что я стараюсь его соблазнить, и он посмотрел на меня глазами, в которых неожиданно вспыхнуло желание. Я тут же поняла, что мы оба только что пересекли невидимую границу.
     - Так тебе хочется этого? - проворковала я. - Хочется, чтобы я все тебе показала сейчас?
     - Очень хочется, Варя, - глухо ответил он.
     - Тогда может включишь радио и найдешь классную музыку? - предложила я.
     Он нашел волну, по которой крутили старые медляки.
     Мне не просто хотелось интима с моим братом. Мне хотелось быть развратной и грязной с ним. До меня дошли слухи, что он поделился как-то со своим другом, что ему было приятно иметь сестру, которая дает клиентам или снимает одежду в стриптиз клубах. Он признался, что у него даже вставал член, когда он представлял меня в роли проститутки или стриптизерши. Он понимал, что это было странно. В качестве брата, он должен был быть возмущен этим, и должен был меня защищать. Но он сказал своему приятелю, что просто не мог избавиться от образа своей сестры, принимающей клиента. Это было сильнее его, говорил он.
     Поэтому я решила сыграть для него именно в таком образе и может быть увидеть его вставший член!
     - Я хочу показать все тебе, как настоящая проститутка, Федя. Я хочу возбудить тебя! - сказала я, похотливо снимая с себя одежду, продлевая паузы, пока я не осталась в одних трусиках, имеющих только шнурок сзади. Я встала прямо над ним, сексуально раскачиваясь. Затем я нахально наклонилась и буквально провела по его лицу своими сиськами, погладив его по щекам своими большими, отвердевшими сосками.
     Он закрыл глаза на секунду и вздохнул. Взглянув на его брюки ниже пояса, я увидела, что там образовался выпирающий бугор.
     Тогда я пропустила свои пальцы под резинку трусиков.
     - Ты хочешь, чтобы я их тоже сняла, Федя? - проворковала я.
     - Да! - прошептал он, почти задохнувшись.
     - Ты хочешь увидеть мою мохнатку, мохнатый пирожок твоей сестры-проститутки? - спросила я, глядя в его большие карие глаза.
     - Да, да, Варя! - он с трудом сглотнул.
     Я потянула трусики вниз с невыносимой медлительностью и повернулась вокруг, едва только показался мой лобок, стаскивая шнурок сзади поверх моих гладких, упругих булок, всего в нескольких сантиметрах от лица брата.
     - Надеюсь, что тебе также нравится моя попа, братишка, - поддразнила я его, стягивая резинку трусов с моих крепких ягодиц.
     - Мне всегда нравилась твоя круглая попка, Варя, - сказал он, тихонько засмеявшись. И я тоже засмеялась, чувствуя как между мной и братом устанавливается тесный контакт.
     Наконец, трусики упали на пол, и я повернулась обратно, совсем голая, демонстрируя брату свою киску. Его глаза вперились в узкую щель, окруженную мягкими колечками подстриженных волос. Мне нужно было их подстригать, чтобы они не были видны из под узеньких трусов танцовщицы.
     Я опустила руки и раздвинула половые губы в стороны, чтобы ему было лучше видно.
     У него отвисла челюсть, когда он уставился в мою половую щель, а его руки придвинулись к ширинке и потрогали бугор под ней. Не уверена, что он контролировал свои движения в тот момент, настолько он был загипнотизирован видом моей наготы.
     - Эй, дай мне тоже посмотреть, что у тебя есть, сказала я, указывая на вспухшую ширинку его джинсов.
     Я протянула руку и расстегнула ему молнию, обнажив толстый бугор под облегающими белыми трусами. И тут я неожиданно запустила руку в прорезь этих трусов и ухватилась за что-то очень толстое и очень твердое.
     - Ух ты! - я выпучила глаза. - Значит, это правда. Значит, Соня не привирала.
     Соня была моей подругой в институте, и как-то раз, когда ко мне приехал брат, у них был скоротечный роман. Естественно, когда он уехал, я начала ее обо всем расспрашивать. И она мне сказала, что мой брат был потрясающим любовником, и что у него был самый большой, самый толстый и самый твердый член, который она когда-либо видела, сосала или принимала. Я тогда подумала, что она привирает, чтобы не обидеть меня. Соня была склонна преувеличивать. Но сейчас я увидела, что она была совершенно права.
     - Блин, ты только глянь! - сказала я, вытягивая его наружу, так что он встал торчком, как столб.
     Федькины глаза были наполовину прикрыты от наслаждения, когда я начала медленно водить кулак вверх и вниз по туго натянувшейся коже его твердой дубины.
     Мой брат сидел на краю гостиничной кровати, а я стояла и извивалась перед ним.
     Тогда я опустилась на колени у края кровати и мой рот оказался в нескольких сантиметрах от пениса Федора.
     Я открыла рот, готовая заглотить член моего брата своими губами, когда он вдруг остановил меня.
     - Я не знаю, Варя. Не знаю, стоит ли это делать. Все это становится как-то странно, - сказал он с обеспокоенным выражением на лице. Но его болт не потерял ни на секунду свою каменную твердость!
     Я была уже вся в течке и даже мысли не могла допустить, что мы сейчас все бросим.
     - Ведь ты моя... моя сестра, - пробормотал он, хотя я ни на минуту не прекращала гладить его член. Член, который, похоже, собирался стать еще тверже, если это и было вообще возможно.
     - Тогда не думай обо мне как о сестре. Думай обо мне как о проститутке, которая пришла в твой гостиничный номер! Как о проститутке, которая удовлетворит тебя намного лучше, чем могла или сможет твоя жена, - сказала я.
     Он улыбнулся.
     - Если бы ты была проституткой, тогда мне бы пришлось тебе заплатить, правда? - сказал он.
     - Заплати! - нагло заявила я, неожиданно почувствовав прилив возбуждения от этого неожиданного поворота событий. - Вот твой кошелек.
     Его кошелек лежал на тумбочке возле кровати, и я сумела дотянуться до него, не сходя с места.
     - Сколько я тебе должен заплатить? - спросил он, приятно улыбаясь.
     - Столько, сколько я в твоих глазах стою, - сказала я, продолжая поглаживать его член, чтобы он, не дай бог, не пошел на попятную.
     Он вытряхнул из бумажника все деньги и вручил их мне. Конечно, мне не были нужны деньги брата. Все это было лишь частью игры. Так уж вышло, что его сестра была проституткой, пусть и бывшей, и теперь Федя платил за ее услуги.
     Я убрала деньги и вновь приблизила свое лицо к его члену, который я крепко сжимала в кулаке.
     - Блин, Федя, у тебя такой большой член, ты знаешь, - сказала я. - Как могла твоя двинутая жена не оценить по достоинству такой замечательный инструмент?
     Я почувствовала, как меня охватывает гордость за моего брата, за его большущий член.
     - Она его просто ненавидит, - сказал он с легкой грустью в голосе. - Она говорит, что он напоминает урода своими размерами.
     - Вот какой член ей бы подошел, - сказала я, выставляя мизинец, и мы оба рассмеялись.
     - А он у тебя еще такой твердый, - сказала я. Мне всегда нравились мужики, у которых стояк был, как из стали, и торчал прямо вверх, как у моего брата.
     - Ну как, приятно, Федя? Приятно, когда я тебя глажу? Когда проститутка гладит твой большой похотливый член? - проворковала я, с наслаждением обводя пальцами контуры его эрегированного пениса.
     - Еще как приятно, Варя, - прохрипел он.
     Тогда я наклонилась вперед и поцеловала его в губы, раздвинула их языком и встретила его мокрый, теплый язык.
     - Я обычно не целую своих клиентов в рот, но так как ты мой брат... - поддразнила я его, и мы начали сосаться с такой страстью, что оба ошалели.
     - Прикинь, если бы тебя увидела сейчас жена, - сказала я.
     - К черту! Пусть смотрит! - сказал он, внезапно рассердившись.
     Перед тем как продолжить, мне нужно было кое-что сделать. Я была совершенно голая, но мой брат был все еще полностью одет, с огромным членом торчащим у него из ширинки. Футболка, джинсы, носки, трусы - все это еще было на нем. Поэтому я начала раздевать его, наслаждаясь видом его тренированного тела без единой лишней складки жира, тела, которое скорее подошло бы двадцатилетнему парню, играющему в институтском спортзале в волейбол.
     - Ой, как я тебя хочу, братишка! - прошептала я и вновь к нему прильнула в страстном поцелуе, обхватив пальцами его член. Я раздвинула ноги, чтобы он смог потрогать мою киску. Его большие пальцы ласкали меня так приятно, когда он ввел их в мое скользкое, жаркое влагалище.
     Мои губы скользнули к его шее и еще ниже, к груди, где я начала посасывать его твердые маленькие соски, затем медленно водить языком по его плоскому животу, пока мои губы не защекотали кучерявые волосы на его лобке.
     - М-м-м, - застонал он, предчувствуя куда направляются мои губы.
     К сожалению, мне пришлось поменять позу, и его руки уже не могли играть с моей киской, когда я вновь опустила лицо прямо к его члену. Несколько секунд я просто смотрела на него, продолжая держать его в руке.
     Потом я начала целовать его член, сперва очень осторожно, затем с нарастающей страстью.
     - Ох, Федька, я обожаю целовать твой член, - сказала я. - Сейчас я буду вылизывать его и сосать. Я буду твоей сестрой-хуесоской, твоей сестрой-блядью!
     Скоро я начала его заглатывать по самые яйца, задерживаясь на гладкой головке, легонько покручивая ствол в ладони. Он начал стонать и блеять, толкать в затылок мою голову, чтобы я приняла в свой рот и глотку как можно больше его члена. "Соси мой хуй, соси!", - похотливо сипел он.
     - Ты хочешь сказать, соси мой хуй, блядь! - сказала я поднимая на него свои развратные глаза.
     - Да, соси хуй, блядь! - повторил он, начиная всерьез ебать меня в рот. - Мне не сосали хуй уже больше года.
     Когда я это услышала, я решила отсосать своему брату так, чтобы он на всю жизнь запомнил.
     - Тогда дай я тебе отсосу! - воскликнула я и опустила кольцо своих мягких губ до самого основания члена, показывая ему на деле, почему все мужики считают меня лучшей вафлисткой в городе.
     Я расточала свои оральные ласки на каждом сантиметре его набухшего члена. Затем я подумала, что надо бы тормознуть. У меня были гораздо лучшие планы в отношении члена моего брата, чем просто кормиться им. И мне очень не хотелось, чтобы он преждевременно выплюнул свой груз мне в рот.
     - Теперь моя очередь, - сказала я, плюхаясь на кровать и широко раздвигая ноги.
     Он начал облизывать губы, уставившись на мою мохнатку. Я была гордой обладательницей очень красивой, гармонично развитой киски, и я обожала показывать ее сейчас своему брату, который облизывал губы в предвкушении пиршества.
     Мой брат, явно изголодавшийся по подобным угощениям, не терял даром времени и быстро пригнул лицо между моих раздвинутых ног. С самых первых прикосновений языка к моему клитору я поняла, что мой брат свободно владел лингвистическим органом. Всех мужчин можно разделить на два лагеря. На тех кто умеет воздать дань оральным ласкам женской щели, как мой брат, и на тех, кто ни на что в этой жизни не способен.
     - Блин! Ты самый настоящий мастер, Федька. Ты здорово владеешь своим языком, - сказала я, и это не было пустым комплиментом. - Неужели твоя жена не сумела оценить твой уровень в этом деле?
     - Она бы и не смогла, - сказал он. - У нее, кажется, все умерло между ног. И потом ее щель выглядит так, будто ее вырубил пьяный плотник тупым долотом. Не то что твоя, сестричка, - просто загляденье. Твоя щелка выглядит так, будто ее сработал настоящий художник.

сделано за 0.0047 сек.