рассказ: Нежность /Самарканд/
автор: Бучельников Николай
тема: эротика
размер: 97.04 Кб., дата: 24-01-2001 версия для печати
страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5

     Пальцы Петра теребили некоторое время бугорок, между ее губ, а затем сползли ниже и погрузились в ее тело, подцепив словно на крючок. Юноша чувствовал, как теплая влага течет по его руке, как напряжены в своей неподвижности принимающие ласку мышцы, всё сильнее и сильнее сжимающие его пальцы, пока все тело девушки не подалось вперед, сопровождаемое долгим скрипом пружин, постепенно замершим, скрывшим стон Вайле, после чего ее лоно немного расслабилось.
     В этот момент хозяйка крикнула, что пошла за водой к колодцу, находящемуся на другом конце улицы, тотчас же Вайле, не дожидаясь пока захлопнется входная дверь, отбросила книгу, и двумя руками стала расстегивать пуговицы на брюках Петра. Он не успел ничего сказать как его плоть, так долго стиснутая тканью, выскочила наружу и тотчас же попала в объятья горячих губ Вайле. Девушка, не вставая с кровати наклонилась к Петру и с яростной страстью ласкала его.
     Откинувшись сначала назад и замирая от удовольствия, Петр сел, попытался высвободиться, чтобы войти в Вайле, но та прочно завладела своей позицией, удерживая во рту плоть Петра и свободной рукой пресекая его попытки освободиться. Тогда, потеряв надежду на свое быстрое освобождение, он дотянулся до платья девушки, задрал его со спины и, наклонившись, кончиками пальцев снова проник в жаркое и влажное лоно. Через некоторое время Вайле приостановила движения своих губ, вздрогнула, подвинулась ближе к Петру, от чего его тянущиеся пальцы сразу же полностью погрузились внутрь ее тела, а подушечка большого пальца сильно надавила на анус. Движения девушки стали более беспорядочными, что не мешало им обоим идти к завершению этого безумного неистовства. И когда Петр почувствовал, как из его тела выплескивается небольшой фонтан, он, в экстазе, сжал свои пальцы, только потом поняв, что его большой палец провалился внутрь тела девушки и прижался к остальным, отделяемый от них тонкой перегородкой. Он почувствовал как всё тело Вайле затряслось, не обращая больше внимания на громкий скрип кровати, наверняка слышимый с улицы, с таким трепетом, которого он раньше никогда не видел. Когда Вайле перестало трясти, Петр испугался, что мог сделать ей больно и поспешил убрать все свои пальцы из тела своей любимой. Она слегка застонала, но уже через секунду с нежностью и благодарностью облизывала начинавшую поникать плоть Петра.
     С улицы доносился скрип коромысла и глухие шлепки воды на землю.


глава 4. Алексей.

     Когда, еще в первый вечер по приезду в городок, Пётр и Вайле, оставив Алексея одного, пошли погулять вдвоем, это вызвало в нем целую бурю протеста и ненависти. Ненависти не только к Петру, смеющего прикасаться к объекту его страсти, но и к Вайле, позволяющей ему делать это.
     "Почему ты не прогонишь его? Почему позволяешь ему увести себя от меня? Кто тебе это разрешил? И прекрати, наконец, этот идиотский смех!"
     Всё время, пока Пётр и Вайле отсутствовали, он сидел не шевелясь в тёмной комнате, подперев руками голову и смотрел перед собой. Кипящие с нем страсти были заключены в жесткую оболочку без права выхода наружу, но это только увеличивало его ненависть, желание отомстить не только Петру, но и Вайле. Когда они вернулись вместе с хозяйкой, Алексею было трудно выйти из этого оцепенения. Переговорив с хозяйкой, он почти силком забрал с собой Петра, не дав тому толком попрощаться с девушкой. По дороге в часть Пётр беспрестанно болтал, а его друг не проронил ни слова. Но Пётр, которого переполняло безудержное, не поддающееся словам счастье не обратил внимания на мрачное настроение Алексея.
     "Расстроен, понятно, самолет пропал, от начальства попало, да тут еще из дома выгнали. В общаге он, наверно, года два не ночевал.
     Хорошо, когда у тебя есть друг."
     На утро, как всегда это бывает, страсти немного улеглись, но желания отступить, оставить Петра и Вайле в покое и наблюдать за их неожиданным счастьем не было. Алексей, с просветленной головой, сделал для себя некоторые выводы и наметил шаги по осуществлению задуманного.
     Во-первых, он ясно это понял, что в компании их обоих Вайле предпочитает Петра, почему она делает это Алексей не понимал, но у него была надежда на то, что, если Петр на некоторое время исчезнет, то он сможет привлечь внимание к своей персоне. Поэтому Алексей постарался как можно быстрее организовать командировку Петра за самолетом, хотя в том не было такой срочной необходимости, так как сам двигатель не был еще готов.
     Однако этот план не помог его создателю.
     Алексей знал, что Вайле собирается устроить небольшое торжество, по случаю своего новоселья, и приказ на командировку Петру был весьма кстати - поезд на юг отходил рано вечером, и Петр должен был на нем уехать, так и не отметив новоселье.
     После службы Алексей купил бутылку вина, букет цветов и как был, в форме, явился к Вайле.
     - Добрый вечер. Это Вам. - он передал девушке цветы и поставил бутылку на стол. - А что Петра, еще нет?
     На службе они встречались не каждый день и, потому этот вопрос был вполне естественным. Ни Вайле, ни Петр не могли знать, что именно Алексей настоял перед командиром части, чтобы сроки командировки Петра были передвинуты на более раннюю дату. Алексей думал, что чем раньше он сможет разлучить людей, которыми по отдельности он дорожил, но, которые вместе составляли пару, вызывающую у него только гнев, тем больше шансов у него будет, для того чтобы Вайле обратила на него то внимание, которого он заслуживал и ожидал. Ему не хотелось получить от нее мимолетное наслаждение, образ Вайле не вязался в его голове с образом любовницы, Алексею хотелось большего, а чего, он и сам пока не знал.
     - Спасибо. Добрый вечер. Нет. Разве ты не знаешь, что Петя в командировку уехал?
     - Когда? Сегодня? Как не кстати. Позвонил бы мне, я бы постарался что-нибудь придумать.
     - Да, успел забежать на пару минут по пути на вокзал, предупредить.
     - А-а-а. Ну, извини... Я тогда пойду.
     - Нет, нет, подожди. Давай, все таки отметим мое новоселье.
     - Да мне как-то неудобно.
     - Нет, нет, без всяких разговоров. Я зря, что ли готовилась? Мне одной совсем будет грустно сидеть за столом. Петя надолго уехал, ты не знаешь?
     "Лучше бы совсем не вернулся."
     - Да, нет, как обычно - примерно на неделю.
     - Долго. Жаль. Давай, открывай бутылку, а я буду накрывать на стол.
     В молодости, Алексей долгое время стеснялся женщин и девушек. Когда другие парни, еще по двору, а потом и в училище, приходили поздно за полночь и возбужденно рассказывали о своих любовных приключениях, поцелуях, объятиях, или о вещах более серьезных, он внимательно прислушивался к их разговорам, запоминая все услышанное, но не подавая виду, что все это его интересует. Но это не могло его не интересовать! Алексей уже давно достиг того возраста, когда, под утро, к нему с небес спускалась прекрасная незнакомка, а трусы становились мокрыми от доброй порции семени. Там, в своих снах, он ухаживал за красавицами, кружил их под музыку вальса, целовался с ними, срывал одежду. На самом же деле, под солнцем, луной или электрическим освещением, Алексей становился робким и не мог связать и двух слов при встрече с девушками. Уши краснели, язык заплетался, ноги запинались и наступали на изящные туфельки, руки опрокидывали бокалы, заливая вином брюки, скатерти и платья его спутниц, ткань которых прилипала к женскому телу, выделяя все детали его рельефа.
     Первый раз ему удалось познать радость близости с женщиной на практике, как раз на том самом заводе, куда Петр отправился теперь в командировку.
     После рабочего дня он, смурной, сидел на берегу широкой реки, форма аккуратно была сложена рядом с ним. Пляж был полупустым, девичьи стайки щебетали то тут, то там, то и дело раздавался веселый смех. Но, увы - девчонки были не одни, везде их сопровождали юноши. Да он все равно не осмелился бы подойти к ним.
     Погревшись на солнышке Алексей ушел купаться. Плавал долго, старательно заставляя устать свое тело. А когда вышел на берег, то, к своему удивлению, обнаружил лежащих рядом с его формой двух девушек.
     - Здравствуйте, ничего, что мы рядом с Вами расположились?
     - Да, нет, конечно. - он был в восторге от того, что девушки легли на песок возле него и хотел сказать что-нибудь еще, но не знал что, а потому лег лицом на песок, чтобы скрыть свое смущение. И, вместе с тем, Алексей противился такому неожиданному вторжению в его жизнь, словно предвидя возможные перемены.
     "Уйдите, уйдите отсюда! Не надо меня мучить!"
     Девушки смущенно шушукнулись, рассмеялись, прикрывая рот ладошкой.
     - Извините, Вы не присмотрите за нашими вещами? Мы пойдем искупаемся. Извините, что мы не предлагаем пойти с нами - Вы только что из воды.
     - Да, конечно. - Петр приподнял свое лицо с прилипшим к нему мокрым песком.
     Девчонки опять хихикнули и убежали.
     Алексей рассержено сел.
     "Может уйти?" - он растерялся и не знал, что делать. С ним не было опытных в таких делах друзей, которые могли бы посоветовать или помочь в "раскрутке" разговора. - "Они-то бы свое не упустили!"
     Мысль о том, что друзья не только не упустили бы своего, но и оставили бы его, Алексея, "на бобах" как-то не пришла его в голову.
     Пока он размышлял на своими дальнейшими действиями, девушки вернулись обратно. Одна из них сняла резиновую шапочку, потрясла своими волосами, мокрыми на кончиках, и брызги долетели до его тела, заставив вздрогнуть.
     - Ой, простите.
     - Да, нет, ничего.
     - Вы - местный?
     - Да, нет, на практику приехал.
     - Вот здорово, мы - тоже.
     Действительно, от местных хохлушек эти две девушки заметно отличались. Это потом он узнал, что они приехали из Москвы, что обе они студентки и, что у них тоже практика. А пока что одна из них достала из своих вещей волейбольный мяч, насос и попросила Алексея накачать его.
     Девушки выбрали это место на берегу, именно из-за того, что одна, более шустрая, обратила внимание на форму с голубыми петличками.
     "Летчик. Как раз то, что надо. Давненько я не развлекалась. Молоденький, второй курс."
     Когда он выходил из воды, блестя своим крепким телом ее аж истома охватила. Характеры подружек были разными. Одна - застенчивая, другая - более непосредственная, но первая, в отличии от застенчивости Алексея, умело прятала ее за веселым смехом, заставляя себя быть более свободной. Другая ставила вполне определенные цели перед знакомством с этим молоденьким летчиком-курсантом. У будущего конструктора не было поддержки, а потому его ответы и вопросы оставались сухими и скомканными. Ну, про свою службу он и не мог много рассказывать. Немножко схитрив, Алексей назвался летчиком-истребителем: пусть летать ему пришлось только чуть-чуть, зато он много общался с испытателями и знал их богатый опыт.
     Ответы молодого человека вполне удовлетворили девушек, его замкнутость только еще больше разжигала желание.
     Когда мяч был накачен, подружки пошли играть, сначала одни, но вдвоем играть в волейбол не совсем удобно, мяч постоянно падал, причем очень часто в сторону Алексея. В конце-концов "летчик" присоединился к девушкам. Общая игра увлекала, но он все равно больше смотрел не на мяч, а на женские тела, скрываемые купальниками. Внимательный девичий глаз отметил и эту заинтересованность. Улучшив момент, девушки незаметно шушукнулись между собой, когда Алексей ходил поднимать далеко улетевший в сторону мяч, после чего вскоре одна из них "подвернула" ногу, "захромала" и стала собираться домой.
     Алексею стало снова неловко, возникшая было непосредственность снова исчезла, но оставшаяся девушка попросила его не покидать ее, позвала купаться. Плавали долго. И долго лежали рядом на песке. Девчонке удалось разговорить ее спутника. Она мало рассказывала о себе, больше задавала вопросы, внимательно слушала, и с каждой минутой разговор Алексея становился все более непринужденным. Пляж потихоньку пустел, солнце стало закатываться за горизонт.
     Все произошло в близлежащем парке. Первый робкий поцелуй. Целая серия. Расстегнутые галифе. Лужайка, с пожухлой от жаркого солнца травой. Девушка, сидящая на нем.
     На следующий день Алексей нетерпеливо ждал наступление вечера. Долго сидел в одиночестве на берегу, нервничал, покусывая ногти. Она пришла одна и, когда наступили сумерки их лужайка снова приняла неожиданных любовников на своей траве.
     На третий день девушка не пришла. Только через неделю Алексей получил письмо, в котором она писала, что их отправили проходить практику в деревне, находящуюся слишком далеко от города, чтобы они могли встречаться, жаловалась на деревенскую скуку, хотя, если бы он внимательно осмотрел конверт, то обнаружил бы, что письмо отправлено из города. Никто ни куда не уезжал.
     Но и без того он почувствовал себя собакой, которой повар бросил кусок хлеба, погладил по загривку, посмотрел как она жадно набросилась на него, усмехнулся, да и ушел по своим делам, начисто забыв о нем.
     Неожиданный "отъезд" девушек выбил его из колеи. Всю практику он ходил смурной, обиженный, не обращая внимания на прекрасную половину человечества.
     Вернувшись по осени в училище, Алексею, однажды, пришлось проболтаться о своем приключении. Его "рейтинг" моментально подскочил, и он был вынужден поддерживать свою репутацию. Познав прелесть обладания женщиной он стал уверенней чувствовать себя в жизни. Это помогло в учебе, но вновь сблизиться с какой-нибудь женщиной ему никак не удавалось - слишком самодовольным и уверенным в себе был его вид. До самого выпуска Алексей так и не мог понять в чем заключается ошибка его поведения и только выйдя из стен училища, приняв независимую позицию Алексею удавалось "подцепить" приглянувшуюся девушку и вместе с ней проводить свободные вечера. Первые годы своей полуслужбы-полуработы ему приходилось много раз переезжать с места на место, длительных и серъезных романов не завязывалось, да он и не хотел этого. Летом, в отпуске, на Южном берегу Крыма или на Черноморском побережье Кавказа он легко знакомился, проводил время в компании прелестной незнакомки и с легкостью расставался с ней, возвращаясь обратно.
     Появление Вайле внезапно разрушило сложившуюся у него идиллию жизни. Уже несколько раз Алексею звонили бывшие подружки, приглашали в гости, недвусмысленно намекая на желание половой близости, но его либидо было настроено только на одну волну.
     Они сели ужинать, чокнулись бокалами.
     Вайле сразу выпила почти весь бокал, огорченная отъездом Петра, но потом, за весь вечер, не пригубила едва и половину первой дозы. Она не замкнулась в себе, не сидела насупившись, ожидая когда Алексей уйдет к себе домой, шутила и смеялась, подкладывала в тарелки салат, но мысли ее были далеко отсюда.
     Потому, как иногда девушка отвечала не впопад на его вопросы, "змей-искуситель" увидел, что тех нескольких часов разлуки с Петром для Вайле недостаточно, для осуществления его планов. Надеясь на успех в один из следующих дней, Алексей не стал долго засиживаться у девушки, чтобы не вызвать ее невольное раздражение, попрощавшись задолго до того времени, которое Вайле определила для окончания застолья.
     Алексей ушел, она осталась одна. Убрала со стола. Хозяйка должна была прийти только через два часа. Вайле хотела дождаться ее, чтобы угостить своими творениями, посидеть вместе, поговорить. На улице темнело, сумерки забрались в дом. Она опять почувствовала себя одиноко и тоскливо.
     На следующий вечер история повторилась снова. Алексей пришел, они поужинали, поговорили, но когда он предложил пойти погулять, Вайле деликатно отказалась. Ей было неприятно сидеть дома в одиночестве, но идти гулять вместе с Алексеем, не казалось ей лучшим решением. Она оставалась непреклонной.
     Алексей не настаивал, боясь вызвать устойчивую неприязнь. Он продолжал каждый вечер навещать Вайле на ее новой квартире, но положение дел не менялось. Уровень вина, в принесенной им в первый же вечер бутылке, слишком медленно опускался вниз. И не смотря на звонкий девичий смех, ее глаза оставались грустными-грустными.
     Наоборот, когда Петр вернулся из своей командировки, пусть она не смеялась так часто, но какой радостью и счастьем светились ее глаза! Вечерами их можно было встретить прогуливающимися вместе по улочкам или сидящими на берегу реки. Лицезрение их счастья, было невыносимо больно для Алексея.
     Итак, первый вариант провалился. Необходимо было найти новое решение.
     Особого выбора не было. Несколько вечеров он раздумывал, потом взял чистый лист бумаги, ручку в левую руку и стал писать. Петр был его лучшим другом, он много раз подставлял свое плечо, чтобы помочь Алексею, и сам Алексей также старался помочь Петру, когда в этом была необходимость, но сейчас все это осталось в прошлом. Он был бы рад не предавать своего друга, только охватившая его страсть смотрела на это по-другому.
     Через насколько дней в коллегии НКВД прочитали пришедшее по почте письмо:
     "Спешу уведомить Вас, что летчик-испытатель Сызранцев Петр Матвеевич, в/ч 52788 вступил в контакт с врагами трудового народа и сознательно допустил аварию вверенного ему опытного образца самолета. Кроме того, будучи задержанным при попытке скрыть следы своего преступления, организовал побег других заключенных из-под стражи".

страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5