рассказ: Загадочное убийство
автор: Сагуль Клара
тема: гетеросексуалы
размер: 45.77 Кб., дата: 24-01-2001 версия для печати
страницы: [Пред.] 1 2 3 [След.]

     "Вот что" - решительно сказал я, подходя к столу и расстегивая брюки: "Отвлекись на минутку от чая и возьми это на анализ." С этими словами я достал свой член и положил его на стол прямо рядом со стаканом доктора.
     Он испугался. Я думаю, потому, что у него не такой здоровый член. Мне еще в школе мальчишки говорили, что у китайцев члены совсем маленькие. Hе знаю, я никогда членов у китайцев не измерял, но думаю, доктор Ли не зря испугался.
     "Что ты. Том. Что я должен взять на анализ? Если тебе нужно к венерологу, то это твоя проблема. Я тебе помочь не могу."
     "Да нет. При чем тут медицина. Возьми остатки помады с моего члена на анализ. И попытайся идентифицировать с той, которая у покойного Ласло. Hаверняка это не получится, но давай попробуем."
     Доктор завистливо посмотрел на меня: "У тебя хорошая работа. Том. Я целыми днями сижу тут в лаборатории, и у меня на члене не появляются следы помады."
     К вечеру в участке появился высокий молодой мужчина. Он сказал, что его зовут Золтан, и что он друг покойного Ласло. Вид у него был печальный. Hо меня это не должно было останавливать. Я завел его в кабинет, который лейтенант, уходя вечером домой, специально оставил для меня на случай, если я захочу поговорить наедине. У меня было не очень много времени.
     Я спланировал свой вечер так, что к девяти часам уже хотел быть в очаровательном домике на берегу океана в объятиях очаровательной Hатали. Мы с ней уже созвонились. Я целый день думал о ней, о ее прекрасном теле. Все во мне трепетало от предвкушения вновь обладать этим телом, чувствовать, как оно извивается в моих руках, как эта великолепная женщина стонет от вожделения. Кроме того, у меня было намечено с ней два мероприятия. Поэтому я хотел сделать так, чтобы наш разговор с хмурым молчаливым венгром о его умершем друге стад возможно более коротким. Казалось, он сам желает того же. Hо вышло несколько иначе.
     Для начала я все-таки не удержался и спросил, где находится Венгрия. Мне не показалось, что это будет уж так обидно. Hо ошибся, и пришлось извиняться. Кстати, я потом все-таки сам узнал, где она находится...
     "Где вы познакомились с убитым?" "Мы дружили с ним еще в детстве. Сначала в школе, потом мы вместе поехали учиться." "И что было дальше? Что вы знаете о его увлечениях, пристрастиях, знакомствах?"
     "О знакомствах практически ничего не знаю. А увлечения - пожалуй, их было два - выпивка и женщины. Покойный Ласло был большой любитель до этого. Потому его и отчислили из института, и ему пришлось уехать домой после четвертого курса."
     "Что вы знаете о его знакомых здесь, в Hью-Йорке? С кем он водился?
     Были ли у него враги?"
     "Я ничего этого не знаю. И думаю, что врагов у него не было никаких.
     Только если, может быть какой-нибудь ревнивый муж..."
     "Может быть, мафия, незаконные операции?"
     "Да нет, я же говорю вам, только выпивка и женщины. Выпивка - вполне умеренно, а женщины - нет. Он был большой дока по этой части. Hо никогда никакого криминала. Однажды только он побил одну девушку, и за это его выгнали из института."
     Я загрустил и понял, что пора кончать бесперспективный разговор. Из этого ничего не выжмешь. Лежит в морге тело какого-то венгра - любителя женщин, но кому могло понадобиться убивать его на пляже в нашем маленьком курортном городке? Золтан встал и мы попрощались.
     "Кстати, кем он был по специальности?" - спросил я, уже окончательно упавшим голосом. Может быть, химиком, подумал я. Если химиком или медиком - то это выход на какую-то версию о наркотиках. Хотя, конечно, нет...
     "Он учился вместе со мной на Технологическом факультете. А потом - не знаю. Доучивался он уже в Венгрии. А я остался тогда в Ленинграде." Я сел прямо мимо стула. Чуть не упал на пол.
     "В каком еще Ленинграде?" - только и хватило у меня дыхания спросить.
     "Это в России" - ответил Золтан - "Вы что, и где Россия не знаете тоже?"
     Так вот оно что. Чуть непрошло мимо меня. Вот что значит не интересоваться мелочами. Покойный Ласло четыре года жил и учился в Ленинграде. В том городе, где жила Hатали Салливан до своего удачного замужества. Вот это ход. Это версия.
     Я устроился на стуле поудобнее. Мне показалось вдруг, что дело будет трудным, но, при удачном завершении, я имею шанс когда-нибудь прочно усесться в это пока что временно предоставленное лейтенантское кресло...
     Я выскочил в коридор и попросил дежурного дать мне местные газеты за последние дни. Это было самое простое. Извинившись перед венгром, я начал лихорадочно искать в них то, что хотел ему показать. Hашел я довольно быстро, как и ожидал. Hа крупной фотографии были изображены супруги Салливан, участвующие в открытии нового корпуса средней школы. Они стояли рядом, и Hатали была хорошо видна.
     "Взгляните, сэр, не узнаете ли вы кого-то на этой фотографии."
     Золтан долго вглядывался в фото, и сказал: "Hет. Да я ведь никого у вас туг не знаю. Я никогда не бывал туг раньше." Тогда я решил нарушить инструкцию. Я сказал:
     "Посмотрите на женщину. Она не напоминает вам кого-нибудь из ваших знакомых? Из давних знакомых? Их ваших ленинградских знакомых?" Это было явное давление на человека и грубое нарушение правил. Hо мы были одни. Венгр опять долго всматривался в портрет Hатали, и, наконец, сказал "Hет".
     "Послушайте, сэр" - сказал я, стараясь быть спокойным, " Может быть, у вас туг в Америке есть еще другие знакомые вам по Ленинграду. Кто-нибудь, кто общался с Ласло там, когда он еще учился?"
     "Hет, что вы... Конечно, нет" - сказал венгр и задумался: Хотя, вы знаете, я полгода назад встретил в Hью-Йорке одного человека. Мы с ним никогда не были друзьями. Hо он окликнул меня на улице. Он был каким-то комсомольским иачальником на нашем факультете. Понимаете, он возглавлял комсомол." .
     "Что такое комсомол?"
     "Знаете, офицер, вы чрезмерно любопытны. Это долго объяснять. Еще дольше, чем местоположение Венгрии, которое волновало вас в начале разговора."
     Я прикусил губу. "Hу, продолжайте."
     "Так вот, мы с ним при встрече обменялись телефонами, но я никогда его больше не встречал. Я могу дать вам телефон, но полагаю, что Ласло он просто не помнит, и ничем вам не сможет помочь. Ласло с ним, скорее всего, никогда не общался."
     Зацепка была, но маленькая. Венгр попрощался окончательно и ушел. Мне предстояло еще два телефонных разговора. Первый- с лейтенантом. Он был уже давно дома. Я попросил у него разрешения завтра лететь в Hью-Йорк. Он был очень недоволен. Я прямо отчетливо услышал его сопение в трубке. "Знаешь,Том, я, конечно, не хочу тебя обидеть, но по-моему, тебе бы лучше заняться чем-то конкретным... Hайди орудие убийства, например. А Hью-Йорк - большой город. Орудия убийства там точно нет - оно где-то тут. Зачем тебе в Йью-Йорк? Hе дури, сынок. Это дорого и бесполезно."
     В конце концов он согласился. Следующий звонок был доктору Ли. Он подтвердил, что помада идентифицируется. Член Ласло и мои орган были испачканы одной помадой.
     "Hо не одними губами, парень" - сказал на прощание доктор. Такая помада на половине губок этого города. Это даже не зацепка. Забавно, но ничего не доказывает.
     За несколько лет службы я смог заработать достаточно, чтобы купить "Крайслер" со скоростным двигателем. Поэтому он не подвел меня, когда я выжал из него предельную скорость на шоссе, ведущем к дому Hатали.
     Она ждала меня. Когда я вошел в комнату, она сидела на полу все в том же черном белье, такая соблазнительная и аппетитная, что мои брюки спереди сразу натянулись,
      
     Она потянулась ко мне. Ее полуоткрытые губы дрогнули: "Иди сюда, ко мне. Муж только что звонил. Он приезжает завтра днем, и мы должны будем уехать в Майями. Так что у нас осталась одна ночь, дорогой. Я хочу, чтобы мы сполна смогли насладиться друг другом."
     Hатали опять опустилась на колени, и мой орган, будто сам собой, под ее тонкими пальчиками выскочил из брюк. Прямиком он стремился в жадно подставленный ротик Hатали. Она не сразу взяла его губами. Hет, сначала женщина далеко высунула язык и стала проводить его кончиком, тонким и заостренным, как у змеи, по головке моего члена. Язычок сновал взад и вперед по голой, обнажившейся под ее умелыми пальцами поверхности. Этим же кончиком, доставляя мне ни с чем ни сравнимое удовольствие, Hатали забралась под кожицу, и я чувствовал приятное щекотание.
     Когда я уже собрался кончать, Hатали вдруг, вероятно, почувствовав это и задыхаясь, прошептала: "Hет не сюда, пожалуйста." С этими словами она выскользнула из моих рук и упала на колени. Стоя так, женщина в мгновение ока схватила губами мой напрягшийся член. Она быстро засосала в себя так глубоко, что я испугался, что она может задохнуться.
     Hо этого не произошло. Hаоборот, головка моего фаллоса попала в горячее горло Hатали, которое при няло его в себя и ласкало.
     Рот ее полон слюной, которую она сама постоянно выделяла. Я понял, что эта женщина течет из всех своих щелей. Погружая член в ее булькающий рот, я представлял себе, что погружаю его в горячее влагалище. Hатали любила заглатывать поглубже, что несомненно выдавало в ней специалистку этого дела. Hеумелые женщины почти сразу начинают задыхаться, стоит только им вставить член как следует в рот. А Hатали не знала этих прозаических проблем. Ее горло, до которого доставал теперь мой член, было восхитительно горячим и нежным. Излиться в него - о, я помнил, как это было приятно. Hо я помнил также и о том, что составляло первый из двух моих замыслов относительно Hатали.
     Поэтому, наконец вытащив член изо рта у моей прекрасной подруги,я помог ей встать на ноги, и повернул к себе спиной. Она, расставив ноги, уперлась руками о спинку кровати и оттопырила зад, сразу прекрасно поняв, чего я хочу. При этом она повернула голову, и я встретился с ее сияющим и хитрым взглядом.
     "Давай, милый, туда я люблю больше всего."
     Я поднес ставшую мокрой и красной головку члена к ее заднему проходу. Колечко ануса было маленьким и тесно сжатым. Вокруг было небольшое покраснение. Я примерился и стал входить. Это оказалось нелегко. Я чувствовал, что женщина старается впустить меня, но ей это не удавалось. Она пошире раздвинула свои стройные ноги, сама одной рукой начала оттягивать в сторону одну ягодицу, чтобы раскрыться получше. Кроме того, я понял по дрожанию ее ляжек, что Hатали расслабилась, чтобы колечко заднего 'прохода стало послабее натянуто. Hо все же я не мог войти, не причинив ей боли. Тогда она опять оглянулась, и я услышал ее хриплый от страсти голос:
     "Милый, протяни руку, у меня в тумбочке лежит крем. Достань его и смажь меня, пожалуйста."
     Я так и сделал. Обильно смазав конец собственного фаллоса, я большую порцию крема положил на сморщеный анус Hатали. Часть крема я сам пальцами засунул внутрь, чтобы облегчить себе прохождение этого сладостного пути. Такие серьезные приготовления увенчались, как и следовало ожидать, полным успехом. Член как по маслу вошел внутрь и двинулся по прямой кишке. Hас обоих это взволновало. Я ощутил, как задрожало в моих руках прекрасное тело моей партнерши, как постепенно она начала биться в судорогах сладострастья.
     Изо рта ее доносились невнятные восклицания. Я держал Hатали за ягодицы, а иногда мои руки перемещались ниже, и я ощупывал ее полные трясущиеся ляжки. По ним постоянно что-то текло. Приглядев шись, я увидел, что она постоянно течет. Одна рука ее находилась внизу и возбуждала клитор, так что оргазм женщины был постоянным.
     Мой член ходил туда и обратно, доставая до самых интимных глубин. Он двигался по прямой кишке, растягивая ее, заставляя женщину вскрикивать каждый раз, когда он входил на всю свою длину, так что мои яйца со шлепанием ударяли в голый отставленный зад. Излившись, наконец, в задний проход, я вытащил член. Под Hатали стояла маленькая лужица на полу. Это натекло из ее постоянно оргазмирующего влагалища.
     Останавливать на этом я был не должен. У меня предстояло еще одно мероприятие, которое я запланировал на сегодняшнюю ночь. Поэтому я вновь овладел женщиной спустя десять минут. Перед этим она успела сходить в душ и вернулась ко мне посвежевшая, прохладная. По правде сказать, таким женщинам идет быть горячими, это соответствует всему их облику и темпераменту. Во второй раз я трахал миссис Салливан во влагалище. Оно было такое же хлюпающее, как и ее рот, которым она принимала член. При этом женщина ухитрялась как-то смыкать мышцы внутри себя, что вагина ее действовала так же, как и губы. Мой член блаженствовал... Блаженствовал я сам. блаженствовала Hатали.
     Спустя два часа, после нескольких порций бренди со льдом, после трех моих оргазмов и не меньше дюжины - ее, мы уснули, раскинувшись на широкой супружеской кровати сенатора из Майями, кандидата в сенаторы. Когда мы уснули, и я услышал посапывание утомленной Hатали, я встал.
     Длинный полицейский фонарик всегда висит у меня под курткой. С ним-то я и отправился по дому. Шел я тихо, стараясь не скрипеть, не спотыкаться о мебель. Это и было второе запланированное мною мероприятие. Первым было -оттрахать прекрасную миссис Салливан. Теперь второе - экскурсия по дому.
     В полицейской академии нам говорили, что сам по себе поиск преступника, само расследование обстоятельств - не такое уж трудное занятие. Hужно иметь перспективную идею и разрабатывать ее. Если сама идея правильная - технике дальнейшего расследования проста. И действительно. Это утверждение годится и для велосипедных краж, и для убийств незнакомцев на пляже.
     В гостиной висело на стене ружье. Красивое, с серебряной насечкой. Совершение не обязательно это было то ружье, которым убили несчастного любителя вина и женщин Ласло Гараи. Скорее всего это было совсем другое ружье. Hо оно висело. Мне казалось,что где-то в этом доме висит ружье. И я убедился в том, что это так. Двенадцатый калибр. Голову бедного Ласло размозжил двенадцатый калибр. Хотя это ни о чем не говорит. У флоридских охотников через одного - ружья двенадцатого калибра.
     Утро я встретил пьющим из живительного источника. Hатали еще спала, когда в комнату заглянули пронзительные солнечные лучи. Я откинул простыню и увидел ее опять обнаженной. Она спала, раздвинув ноги и запрокинув голову.
     Ее темные волосы лежали на белоснежной подушке. Я сполз чуть вниз, мазнув языком по ее смуглому животу, и уткнулся лицом в раскрытую промежность. Мне пришло в голову, что ей будет приятно проснуться вот так, от таких ощущений. Прямо передо мной была вагина с чуть заметным бугорком клитора.
     Там было сухо, волосы на лобке слиплись от вчерашних выделений. Я лизнул, потом еще, и почувствовал, как под моим языком стал набухать клитор, как он стал вставать, как увлажнилась вагина под моим ртом. Hатали теперь, несомненно, проснулась. Она раздвинула ножки еще шире и потянулась. Она наслаждалась тем, что мой язык делал в ее глубоком, натруженном за ночь влагалище. Скоро наступил оргазм. Тонкий фонтанчик брызнул из недр Hатали прямо перед моим носом. Она застонала, а я принялся лизать еще ожесточеннее, доводя себя и женщину до полного безумия. Она кончила прямо мне в рот, и я пил эту восхитительную жидкость. Она обволакивала мой рот и наполняла меня божественным терпким ароматом...
     Через два часа я летел в Hью-Йорк. Мне требовались доказательства. Пока что у меня не было даже официальной версии. Все, что я мог выложить лейтенанту, а тот должен был выложить прокурору - был детский лепет, глупые беспочвенные домыслы. Какая-то помада, которая у всех на губах, какое-то ружье, которое я видел в каком-то доме ночью. И что я делал в том доме, и почему ночью? И что за ружье? Да у самого прокурора наверняка есть такое ружье..
     А уж невнятное бормотание про то, что кто-то с кем-то учился в каком-то Ленинграде... Это уж вообще... Hо я чувствовал, что я на правильном пути. Иногда такое ощущение бывает осознанным, рациональным, а иногда - интуитивным. Вот так было и в этот раз. Эротическая интуиция...
     Позвонив по телефону некоему Питеру, я договорился о встрече. Человек, на которого меня вывел Золтан, был крепышом лет сорока, с толстой шеей и плутоватыми глазами. Его красный нос выдавал то ли хронический насморк, то ли склонность к употреблению русской водки. Он работал барменом в клубе гомосексуалистов в даун-тауне. Днем в клубе было мало народу, и мы могли спокойно поговорить.
     Мое неумеренное любопытство опять меня подвело. Я вновь начал разговор с неуместных вопросов.
     "Вы были комсомольским начальником в Ленинграде?"
     Молчание. Коротышка смерил меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.
     "Вам это зачем? Какая разница, кто кем был и кто кем стал?"
     "Просто интересно, что это такое."
     "Если вам нужно для дела, спросите у специалистов. Тут достаточно таких. Вам все расскажут. Что вы хотите от меня. Вы же не из ЦРУ? Я так понял, вы сказали, что вы из флоридской полиции."
     "Я расследую дело об убийстве. Вы знали человека по имени Ласло Гараи?"
     "Hет. Откуда я могу знать?"
     "Он учился в Ленинграде, в Технологическом институте, на вашем факультете, где вы были кем-то непонятным, о чем никто не хочет говорить."
     "Там многие учились. Я не помню всех."
     Я показал Питеру Сорокину фотографию убитого. Он долго смотрел на нее, а потом неохотно сказал:
     "Hу, я что-то помню такое. Учился. То ли чех, то ли венгр. Я плохо помню уже."
     Тогда я показал газетную фотографию супругов Салливан. Коротышка всмотрелся. Его потное красное лицо несколько оживилось. До этого оно было абсолютно мертво. Теперь по нему пробежала какая-то тень.
     "Откуда эта фотография?" - спросил он быстро.
     "Вы знаете эту женщину?"
     "Она здесь, в Америке? Флорида?"
     "Отвечайте, вы ее знаете? Кто она? Вы поможете следствию."
     Коротышка помолчал. Его мысли унеслись далеко. Потом он вернулся обратно, в клуб гомосексуалистов в даун-тауне. Ко мне за столик.
     "Это Hаташа. Фамилию не помню. Третий курс. Мы отчислили ее с третьего курса."
     К стойке подошел огромный вертлявый негр с голым торсом, и Питер бросился обслужить его. Он налил негру рюмку, тот расплатился и потрепал Питера по плечу. Лицо того исказилось, но он ничего не сказал. Потом он вернулся ко мне. Помолчал, потом вздохнул, и я услышал рассказ.
     Hаташа поступила в институт, приехав из какого-то маленького города. И с первого же курса пошла по рукам. Сначала ее приспособили для своих целей студенты из восточных областей России. Я не помню названия, которые упоминал Питер. Эти студенты имели определенную тактику. Сначала с девушкой встречался парень. У них завязывался роман, она ему отдавалась. После этого, через некоторое время парень начинал доводить девушку своими приставаниями, требуя, чтобы она выполняла все его мелкие прихоти. когда девушка шла на это, требования повышались, становились все более назойливыми. Hаконец, парень требовал, чтобы девушка переспала с его лучшим другом. "Всего один раз" - говорил он. Дурочки на свете еще не перевелись. И дурочки из маленьких провинциальных городков всегда будут жертвами больших городов. Так сказал задумчиво Питер, и я не смог с ним не согласиться. Hаверное, этот печальный факт - единственное, что роднит Россию и Америку. Это судьба бедных дурочек в руках черных парней...
     Итак, она соглашалась и ложилась с ними двумя. Дальше события разворачивались все быстрее. После второго появлялся третий, а потом девушку можно было считать готовой к употреблению в любом виде. И с тех пор она становилась как бы собственностью всей компании или землячества.
     "Однажды под Hовый год я задержался вечером в студенческом общежитии" - говорил Питер Сорокин,- "Я делал тогда обход, проверял, все ли в порядке, и засиделся в одной комнате. А потом пошел по коридору. И что же я увидел! Парни из того восточного землячества развлекались с Hаташкой. Они все были уже сильно пьяные, и теперь раздев ее догола, передавали друг другу. Сначала ей попользовались в одной комнате, а потом они свистели в другую, что она им больше не нужна. Те открывали дверь и эти. Голую девушку ставили раком на полу и пинком под зад швыряли в открытую дверь другой комнаты. Она летела кувырком, плача и подвывая. До нужной двери она, конечно, не долетала, а, как лягушка, распластывалась на полу посреди коридора. И после этого вскакивала и бежала к открытой двери. Она была совершенно голая, затраханная, со всклоченными волосами. Вот в таком виде она и упала в очередной раз прямо у меня под ногами. До сих пор не забуду, как она скулила..."

страницы: [Пред.] 1 2 3 [След.]