рассказ: Серенада четырех кавалеров
автор: Нилин Дмитрий
тема: гетеросексуалы, романтика
размер: 42.09 Кб., дата: 18-11-2002 версия для печати
страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5 [След.]

     Вот однажды поддали мы крепко, да не дома, а в кафе в Сокольниках и потом на улицу вывалились проветриться. Было еще не поздно. Я поплелся по аллее и зашел довольно далеко. Смотрю - впереди девушка идет, ножки ноги ставит пряменько, юбочка у нее вокруг попки так и кружится. Народу в парке мало, а в этой аллее и вовсе никого. "Ах, ты, - думаю, - красотка. И полненькая, совсем в моем вкусе. А что если я тебя сейчас трахну? Может ты и возражать не будешь"?
     Догоняю я, значит, девочку, хватаю ее за руку и тащу в кусты. Она вырывается, да разве у меня вырвешься? Втащил в кусты и на землю валю как куль. Она кричать, так ведь не докричишься. А я, недолго думая, подол ей задрал, а под ним ножки - закачаешься. Полные и стройные. Это я даже своими пьяными глазами узрел. А на бедрах беленькие штанишки с цветочком на самом интересном месте.
     Хватаюсь я, само собой, за эти трусики, она снимать не дает. Ну, я парень здоровый, рванул - и нет трусиков. Она снова кричать. Тут я штаны расстегнул, член свой на свободу выпустил, и на нее улегся. Ноги раздвинул - и вперед. Она кричать перестала. Времени совсем немного прошло, чувствую, моя девочка стала входить в раж, стоны какие-то из ее рта стали доноситься, да и подмахивать начала довольно умело. Тут я ей и спустил, да так много, все внутри заполнил.
     И в этот самый момент набредают на нас дружинники. Они, видно, крики услышали и стали искать, где кричат. Ну и нашли, в конце концов. Сняли меня с девушки, и повели в отделение протокол составлять. Ее, естественно, тоже.
     У меня весь хмель мгновенно из головы вылетел. "Ну, - думаю, и влип же я. Схлопочу сейчас десять лет ни за что, ни про что". Тогда за изнасилование очень много давали. И ничего, главное, сделать не могу, ни с ней поговорить, ни дружинникам что-то объяснить.
     Привели нас, посадили в разных углах. Дежурный начинает допрашивать. Сначала ее.
     - Фамилия?
     - Ольга такая-то.
     Ну, дальше там всякие анкетные данные. Потом мент спрашивает, показывая на меня:
     - Этот гражданин учинил над вами насилие?
     Сердце мое упало. Вот она сейчас подтвердит, и загремел я на десять лет под строгий режим. А что? Свидетели есть, да ведь я и вправду заставил ее лечь под меня. Помощи ждать неоткуда. Сколько историй я слышал о том, как девка посадила парня, который ее трахнул и при этом чем-то не потрафил.
     И вдруг эта девочка, которой я ничего хорошего не сделал и которая по всем правилам должна меня утопить, говорит, потупив глаза:
     - Нет, он меня не насиловал.
     Тут обалдел не только я, но и допрашивавший нас милиционер.
     - То есть, как не насиловал, вон они все видели.
     - Ничего они не видели. Насилия не было.
     - А ты что скажешь? - обращается лейтенант ко мне.
     Я тем временем уже все сообразил и говорю ему:
     - По обоюдному согласию все было.
     - Что же ты кричала, на помощь звала? - спрашивает один из дружинников, совершенно обескураженный.
     - А я разве кричала? Ну, значит от удовольствия.
     Тут лейтенант как вскочит кулаком по столу и давай орать:
     - Шлюха! Блядь подзаборная! Проститутка ебаная! Ты еще выламываешься. Сажаю тебя на десять суток своей властью за непотребные действия в общественном месте. Все. Увести ее. А этому - под зад коленкой да посильнее.
     Молодой милиционер увел заметно погрустневшую Олю куда-то в недра отделения. Другой вытолкал меня за дверь.
      Я, однако, не ушел, сел на ступени и сидел до ночи, а утром туда же пришел с букетом роз и потребовал свидания заключенной. Меня долго отпихивали, но потом все-таки привели Олю. Вид у нее был понурый. Ну я в качестве передачи передал ей букет и кое-что из еды. Она взяла, и я заметил следы благодарности у нее в глазах.
     Каждый день приходил я в отделение с цветами и лакомствами. Милиционеры привыкли ко мне и сразу приводили Олю. Наконец, на шестые сутки тот же лейтенант процедил сквозь зубы:
     Забирай свою красотку, и, глядите, больше не попадайтесь.
     Мы оба пулей вылетели на улицу. И я сходу рухнул перед ней на колени и стал просить прощения. За все. И за насилие, и за то, что ей пришлось претерпеть за меня, незнакомого парня, который, как говорится, не сделал ей ничего хорошего кроме плохого. И она простила меня. Только вот адреса и телефона не дала, сколько я ни просил. И я ее с тех пор ни разу не видел, эту девочку, встреча с которой изменила мою жизнь. Я ведь тогда и пить бросил, учиться крепко начал. И стал в результате тем Марочкиным, которого вы сегодня знаете.
     - Надо же, сказали мужики. - История, по меньшей мере, необычная. Кто бы мог подумать, степа, что с тобой такое могло случиться. Имя, что ли мы сегодня такое волшебное выбрали - Оля? Видно и Чепцову этого имени не миновать. Давай, Гриша, твоя очередь. Жену ведь твою тоже Ольгой зовут?
     - Да ее именно так и зовут, но сейчас речь пойдет не о ней, мы ведь рассказываем о тех, с кем расстались, и кто оставил в жизни нашей неизгладимый след. К сожалению, мое расставание с той женщиной было расставанием навсегда. Звали ее тоже Ольгой, но я ее всегда называл Лелей, Лелечкой. Только вы от меня особой "клубнички" не ждите, не люблю я этого, да мне и рассказывать по этому поводу почти нечего. Кроме того, мы с вами уже по шестой приняли, какой уж при этом секс в нашем возрасте? Остается одна сентиментальность или, как раньше говорили, романтические мечтания.
     Я с юности, да и сейчас тоже, человек застенчивый. И общение с женским полом для меня всегда было сложным. Так вот случилось, что я уж и армию отслужил, и третий курс института заканчивал, а у меня еще ни разу женщины не было. Девственником ходил. Вам это смешно, а у меня уже комплекс начал складываться. Познакомлюсь, бывало, с девушкой, все сначала идет нормально по плану. Вовремя целоваться начинаем, вовремя к ощупываниям переходим. Тут бы мне ее и трахнуть, и случай такой представляется. А у меня дружок - как тряпка, на женские прелести не реагирует. Если бы не онанизм - совсем бы себя импотентом считал.
     И вот однажды познакомился я на вечеринке с Лелей, о которой пойдет дальше речь. Как вам ее описать? От кинозвезды в ней ничего не было. Красивая, но, конечно не Софи Лорен. Ноги начинаются не от шеи, а откуда положено. Грудь полная, хоть и не такая, как у Мерилин Монро. Понравилась она мне, просто не знаю как. Нечего и говорить, что всю вечеринку я ее от себя не отпускал и знал, что и она этого хочет.
     Веселье наше тем временем разгоралось. Вскоре я заметил, что время от времени в помещении становилось как бы меньше людей. Парочки исчезали в соседней комнате и появлялись только через некоторое время. Вид у них при этом был несколько смущенный, можно было заметить, что юбка девушки слегка помята, а парень дышит как-то тяжело. Потом этот процесс пошел быстрее, мне даже показалось, что у дверей соседней комнаты стоит незримая очередь. Пару раз мои приятели пытались увести туда и Олю, но она не далась.
     Мы вообще как бы отстранились от всех, оказавшись среди этого шумного бала в другом мире, во вселенной, которая состояла из нас двоих и впереди у нас была целая вечность. Что нам эти люди-букашки, которые только и норовили трахнуться побыстрее, да партнеров поменять побольше. Мы хотели совсем другого, купались в волнах взаимной доброжелательности, находили удовлетворение в неспешном узнавании друг друга. Было радостно сознавать общность вкусов и привычек, ощущать, как мы все больше нравимся друг другу. Любовь уже пришла к нам, а желание росло медленно, постепенно накатываясь горячей волной.
     Наши приятели тем временем совсем распоясались. Девчонок, а их кроме Лели было пятеро, собрали на середину комнаты и стали разом раздевать. Леля, правда, с моей помощью отбилась. Девочки, конечно, сопротивляются, визжат, но сами только рады. В воздухе разная женская галантерея витает, сначала юбки и блузки, потом лифчики, трусики, чулки, пояса там разные с подвязками. Тут кто-то как крикнет:
     - Хватай их, робя!
     И все стали хватать этих голых девиц и по углам растаскивать. Тут и я, честно сказать, не выдержал, схватил свою Лельку в охапку и потащил в дальнюю комнату. Она не сопротивлялась.
     Приволок туда и на кровать свалил. Она только попросила:
     - Дверь запри, я так не могу.
     Я запер. Тут она замолчала и лежит, закрыв глаза. Я берусь за подол, юбку ей поднимаю. Не сопротивляется. Когда за трусики принялся, сложнее стало. Леля руками их придерживает, не дается. Тут я и давай ей живот целовать над штанишками. Руки у нее разжались, и трусики стали с моей помощью постепенно сползать вниз, открыв заросший густыми волосами треугольник.
     Одним словом, все было готово к тому, чтобы:, ну, вы понимаете. Все, кроме меня самого. Я то, как раз и не был готов. Член мой по-прежнему висел как тряпка, и даже вид моей любимой Лельки, лежащей с задранной юбкой и раздвинутыми ногами ничего с ним поделать не смог.
     И тут я почувствовал, что схожу с ума, разделяюсь на два существа, враждебных друг другу. Одно из них - моя душа. Я любил ее, я до смерти хотел слиться с этой девочкой, доверчиво раскинувшей красивые полные ноги в любовном экстазе. Другое существо - моя плоть, мой собственный хуй. Он живет отдельной от меня непонятной жизнью. Он теперь мой враг, и я должен победить, уничтожить его или умереть сам.
     Кровь бросилась мне в голову. Брат восстал на брата, я восстал на самого себя. Странный хриплый крик вырвался у меня из горла, руки стали судорожно сжиматься, пытаясь дотянуться до врага. Судороги корежили мое тело. Не зная, чем бы кончился этот противоестественный поединок, если бы не Леля. Может быть, я оскопил бы себя или ушел в сумрачные дебри помраченного рассудка? Леля вмешалась и спасла меня.

страницы: [Пред.] 1 2 3 4 5 [След.]